Католицизм в политической жизни стран Латинской Америки

Католицизм в политической и социальной жизни стран Латинской Америки занимает особое место. Оно определяется специфическими условиями, свойственными этому району «третьего мира». Речь идет, во-первых, о том, что во многих из этих стран национально-демократические революции давно уже прошли свой национально-освободительный этап в том смысле, как это понимается применительно ко многим странам Азии и Африки. Большую часть латиноамериканских государств сейчас можно отнести к группе стран среднеразвитого капитализма. Особенности экономического развития не позволяют ставить их в один ряд ни с высокоразвитыми капиталистическими странами, ни с многими молодыми развивающимися странами Азии и Африки. Кризис в экономической и социальной жизни большинства этих стран носит характер, свойственный этапу домонополистического развития капитализма. Естественно, что эта особенность в экономическом развитии не может не отражаться на происходящих в них идеологических процессах.

Существенной особенностью данных стран является и наличие во многих из них крупных, хорошо организованных отрядов рабочего класса и боеспособных коммунистических партий, приобретающих все большее влияние среди латиноамериканских народов (численность их рядов только за последние 10 лет увеличилась более чем в 2 раза).

Отличительной чертой этих стран является и то, что в них почти монопольное положение занимает католическая церковь, пытающаяся сохранить свое идеологическое влияние на подавляющее большинство местного населения (93%)^[1].

Естественно, что все это, вместе взятое, не может не отражаться на специфике происходящих в этих странах весьма сложных политических и идеологических процессов. Растущему влиянию марксистской идеологии католицизм противопоставляет стремление перенести решение жгучих социальных проблем капиталистического мира из плоскости классовой революционной борьбы в плоскость нравственного самоусовершенствования и тем самым способствовать сохранению в целостности основ эксплуататорского строя.

Для определения стратегии и тактики католической церкви в новой исторической обстановке в 1955 г. в Рио-де-Жанейро был созван Латиноамериканский собор католической церкви. В целях более оперативной координации деятельности национальных церквей собор учредил Совет епископов стран Латинской Америки (СЕЛАМ), а также определил линию на усиление влияния католической церкви и светских клерикальных организаций на рабочее движение, студенческую и учащуюся молодежь, на увеличение численности духовенства, расширение миссионерской работы. Особое внимание в решениях собора было уделено распространению контроля церкви на издательства, газеты, журналы, радио и телевидение, а также на кинозалы и библиотеки^[2].

В соответствии с выработанной собором линией СЕЛАМ в последующие годы координировал на высшем уровне не только религиозные аспекты деятельности церкви, но и католическую деятельность «светского порядка». На заседании совета в Мар-дель-Плата в октябре 1966 г., например, рассматривался вопрос о поддержке концепции реформистского развития политической жизни латиноамериканских стран в качестве альтернативы революционному пути.

Согласно решениям собора, было увеличено число католических университетов (с 13 до 31)^[3], а также число католических общеобразовательных школ. Повсюду церковниками стали создаваться курсы, кружки и радиошколы по ликвидации неграмотности, количество которых за короткий срок превысило 60 тыс. В ряде стран католические церковники даже организовали специальные школы для повышения профессионального мастерства рабочих.

С помощью католических церквей США, Канады, ФРГ, Италии и Испании, направивших после решения собора в страны Латинской Америки 12,5 тыс. священников, в последующие 10 лет общее число их увеличилось с 23,4 тыс. до 37,7 тыс. человек.

Одновременно создавались и укреплялись христианско-демократические партии. Если до второй мировой войны их было всего три, то сейчас они имеются во многих латиноамериканских странах^[4], а деятельность их координируется специально созданным центром христианско-демократических организаций Америки (ОДКА).

Не случайно, что в том же 1955 г. в Сантьяго (Чили) был созван I Всемирный конгресс христианско-демократических партий, по существу обсуждавший те же проблемы, что и латиноамериканский собор в Рио-де-Жанейро^[5].

Результаты работы указанных двух католических форумов вызвали значительную активизацию деятельности местных организаций католического действия, христианских женских, молодежных, рабочих и студенческих организаций и союзов.

Особое внимание было уделено практически повсеместному созданию христианских профсоюзов.

Рассматривая проблемы классовой и национально-освободительной борьбы в странах Латинской Америки, нельзя недооценивать роль этих союзов, охватывающих сейчас своим влиянием несколько миллионов трудящихся и объединенных в Латиноамериканскую федерацию христианских профсоюзов (КЛАСК)^[6], являвшуюся в свою очередь региональным отделением МКХП.

Учредительный съезд КЛАСК был в 1954 г. в Сантьяго (Чили). Инициаторы создания этой региональной латиноамериканской организации стремились укрепить влияние христианской идеологии среди рабочего класса в целях осуществления латиноамериканской социальной революции в буржуазно-демократическом понимании^[7].

В настоящее время КЛАСК объединяет около 5 млн. членов христианских профсоюзов Латинской Америки. Членские взносы национальных организаций составляют меньшую часть ее бюджета, половина которого формируется за счет дотаций МКХП и Христианского немецкого фонда (Фонд международной христианской солидарности). Однако размеры этих дотаций никогда не обнародовались. В соответствии с уставом КЛАСК национальные христианские профсоюзы не имеют права проводить религиозную дискриминацию. Их членами могут быть не только люди различных вероисповеданий, но и неверующие.

В последнее время внутри латиноамериканского христианского профсоюзного движения растет недовольство его зависимостью от католической церкви. Даже многие лидеры КЛАСК неоднократно были вынуждены публично отмежеваться от своих связей с высшим духовенством и признать, что католическая церковь на протяжении всей своей истории часто играла реакционную роль. Однако осуждение католической церкви не исключало и не исключает тесного сотрудничества с ней руководителей КЛАСК по ряду практических вопросов, так как их политические цели в основном совпадают.

Среди рядовых членов КЛАСК и большей части актива растут антиамериканские настроения в связи с проводимой США политикой и экономической экспансией в странах Латинской Америки^[8]. Вместе с тем КЛАСК активно сотрудничает с панамериканским региональным объединением социалистических профсоюзов (ОРИТ)^[9] в вопросах, связанных с совместной борьбой против усиления влияния латиноамериканских коммунистов.

Для того чтобы лучше представить политическую платформу этой федерации на современном этапе, достаточно познакомиться с резолюциями, принятыми на заседаниях VIII сессии ее совета, проходившей в Медельине (Колумбия) 5—14 января 1966 г. Лейтмотивом всех резолюций было утверждение, что свободе народов Латинской Америки в одинаковой степени угрожает как империализм, так и якобы коммунизм. Совет конфедерации обратился с воззванием ко всем развивающимся странам Латинской Америки, Азии и Африки объединить усилия в защите своей независимости от «капиталистического и коммунистического империализма» (?!)^[10]. В резолюции, оценивающей политическую ситуацию на Кубе, совет приветствовал освобождение кубинского народа от капиталистического империализма и призывал к борьбе против марксистско-ленинского режима, якобы «враждебного латиноамериканскому рабочему классу»^[11].

Наряду с этим совет осудил в абстрактной форме правительства, дискриминирующие право рабочих создавать различные ассоциации, выразил солидарность с борьбой трудящихся Гаити против режима Дювалье, осудил ограничения, применяемые правительством Уругвая против «организованного рабочего движения»^[12]. Совет поддержал борьбу за демократические права чилийского рабочего класса, но тут же опять предостерег его от опасности «марксистского экстремизма», который приобретает в стране «все большую силу»^[13].

Совет выразил также сожаление по поводу ситуации, сложившейся в латиноамериканской католической церкви, и обратил внимание на необходимость организационного укрепления христианского тред-юнионистского движения в странах континента.

Знаменательно, что буквально через несколько дней (18 января 1966 г.) Исполнительный совет МКХП обсудил итоги работы VIII сессии Совета конфедерации христианских профсоюзов Латинской Америки в связи со сложившейся в этих странах экономической, социальной и политической ситуацией и выразил полное одобрение принятым им решениям^[14].

Однако общее идеологическое наступление католической церкви и ее светских клерикальных организаций на широкие народные массы стран Латинской Америки было сорвано победой кубинской революции, которая всколыхнула Американский континент, оказала колоссальное влияние на весь ход рабочего и национально- освободительного движения в этом районе мира и серьезно подорвала традиционные позиции католицизма среди широких слоев трудящегося населения, особенно среди пролетарских масс. Многие рядовые члены христианско-демократических партий и христианских профсоюзов стали все чаще выступать вместе со всеми трудящимися за удовлетворение не только экономических, но и политических требований. Так, рабочие — члены христианских профсоюзов Чили участвуют с коммунистами в объединенном в масштабах страны профсоюзном движении, которое выступает против подчинения латиноамериканских профсоюзов влиянию профцентров США. Эта позиция единого профцентра трудящихся Чили оказывает существенное влияние на Латиноамериканскую федерацию христианских профсоюзов.

Даже среди лидеров христианско-демократического движения появляется все больше сторонников единства действий и сотрудничества с коммунистами по многим конкретным вопросам борьбы против засилья иностранных монополий в экономической жизни, против вмешательства империалистических кругов США во внешнюю и внутреннюю политику латиноамериканских государств, за дальнейшее расширение демократических преобразований и т. д. Положительную роль играют и некоторые более прогрессивно настроенные идеологи христианской демократии, выступающие с разоблачением различных теорий «народного капитализма». Последнее имеет немаловажное значение для идеологического воздействия на массы трудящихся, находящихся под влиянием католицизма, и других слоев населения, среди которых коммунисты еще не имеют возможности проводить систематической работы.

Заметно усилились противоречия и внутри самой церковной иерархии, что является прямым следствием изменений, происшедших в духовной жизни широких масс верующих, и отражением тех классовых конфликтов, отзвуки которых не могли не затронуть и среду католического духовенства.

В связи с необходимостью изменить тактику католической церкви на совещании латиноамериканских епископов в ноябре 1965 г. было решено демократизировать политические лозунги церкви и приспособить ее деятельность к конкретной расстановке политических сил в каждой отдельной стране^[15]. Если до кубинской революции представители высшей церковной иерархии Латинской Америки выступали против каких-либо социальных и демократических преобразований, то теперь многие из них вынуждены признать, что существующий порядок требует усовершенствования, изменений.

Формирование такой точки зрения имеет свою историю. Еще в 1962 г., например, бывшему президенту Бразилии Гуларту был направлен меморандум бразильских епископов с призывом начать проведение половинчатых реформ «сверху», чтобы предотвратить возможность революционных преобразований «снизу». Причем указывалось, что непринятие этого предложения будет означать не что иное, как «самоубийство»^[16]. Аналогичные мысли высказывались и в послании гватемальского епископата, посвященном «социальным проблемам и коммунизму» (1962 г.). В этом послании также отмечалось, что можно «ожидать самого худшего», если в экономике не будут проведены преобразования в сторону повышения жизненного уровня населения^[17].

Другими словами, новая тактика католической церкви в этом районе «третьего мира» сводится к тому, чтобы продолжить борьбу с коммунизмом путем признания необходимости проведения в жизнь целого ряда реформ. Эта тактика католической церкви получила в странах Латинской Америки наименование политики «позитивного антикоммунизма». Она рассчитана на отрыв от коммунистических партий части сторонников, еще окончательно не порвавших с идеалистическим мировоззрением. Естественно, что эта политика приспособления имеет среди духовенства не только своих последователей, но и противников, не говоря уже о множестве колеблющихся в ту или иную сторону. Для характеристики искренности позиций, например,, ряда представителей бразильского духовенства достаточно вспомнить, что часть из них до свержения правительства президента Гуларта выступали в роли сторонников «обновленческих» взглядов, а потом оказались единомышленниками наиболее реакционных кругов бразильской военщины, захвативших власть. В Мексике и Аргентине отдельные церковники участвуют в террористических организациях фашистского типа. Другие, например, М. Амайя, Г. Кантос и погибший в партизанской борьбе герой колумбийского народа отец Камило Торрес, практически приблизились по своим взглядам к политической платформе коммунистов.

Подводя итоги некоторым общим положениям, характерным для развития рабочего и национально-освободительного движения в странах Латинской Америки, нельзя не отметить, что так называемая тактика «выпуска пара из котла» (обещаний и частичных реформ), применяемая как клерикальными партиями и профсоюзами, так и самой церковью, с их точки зрения, в определенной степени себя оправдала. Христианско-демократическая партия Чили, придя в 1964 г. к власти, до настоящего времени-практически не выполнила большинства своих предвыборных обещаний. Эту тактику правительства христианских демократов Чили и следующих их примеру лидеров христианских партий Аргентины, Уругвая, Сальвадора, Доминиканской Республики и некоторых других Генеральный секретарь ЦК КП Чили Луис Корвалан охарактеризовал как путь, направленный не на осуществление народной революции, а на то, чтобы не допускать социалистических преобразований^[18].

На откровенных позициях сотрудничества с диктаторскими проамериканскими режимами стоят христианские партии Боливии, Венесуэлы, Пуэрто-Рико и ряда других стран.

Если в целом оценивать позиции «верхов» католической иерархии по странам, то, за исключением отдельных лиц, на весьма консервативных позициях стоят представители высшей церковной иерархии Мексики, стран Центральной Америки, Перу, Колумбии, Эквадора. Медленно приобретает себе сторонников процесс обновления среди высшего духовенства в Аргентине, Уругвае, Боливии. Четче проявляется полевение в Бразилии, Чили и Венесуэле.

Однако естественно может возникнуть вопрос: почему католические идеологи, последовательно выступающие за капиталистический путь развития и стоящие на позициях антикоммунизма, встречают поддержку в определенных кругах латиноамериканской общественности и все еще серьезно влияют на настроения народных масс?

Видимо, главное заключается даже не в живучести самой идеологии католицизма. Должны быть какие-то экономические и социальные корни этого явления. Анализируя многочисленные социологические исследования, посвященные этой проблеме^[19], можно прийти к выводу, что политической силой, определяющей специфичность такой ситуации, являются многомиллионные массы крестьянского населения, которые на данном этапе пока удовлетворяются обещаниями аграрных реформ и анти- латифундистскими, антиолигархическими лозунгами христианской демократии.

Суть же программных заявлений большинства латиноамериканских христианско-демократических, социал-христианских и других клерикальных партий сводится к тому, что они признают право крестьянина на землю, но не ставят перед собой задачи экспроприации латифундий. Крестьянам практически пока предлагается приобретать пустующие или неосвоенные земли, а также земли нерентабельных хозяйств.

Более радикально выглядит на первый взгляд позиция, занимаемая в этом вопросе Федерацией латиноамериканских христианских профсоюзов (КЛАСК). Опираясь на требования миллионов своих членов, КЛАСК предложила правительствам латиноамериканских государств рассмотреть вопросы повышения закупочных цен на сельскохозяйственное сырье, которое является основой национальной экономики (бразильский кофе, например), и проведения всеобщей аграрной реформы^[20].

Разумеется, что лидеры КЛАСК могут охотно жонглировать любыми прогрессивными лозунгами, не рассчитывая всерьез на их осуществление и не неся никакой ответственности за действия правительства и правящих партий.

О чилийском эксперименте немало уже писалось как за рубежом, так и у нас. Дело в том, что в сентябре 1964 г. под давлением народных масс вынуждено было уйти с политической арены реакционное правительство. Возникла ситуация, когда к власти могло прийти правительство, действительно выражающее интересы самых широких слоев народа. Это заставило все правые политические группировки, помещичью и финансовую олигархию прибегнуть к крайнему средству — единодушной поддержке реформистского христианско-демократического течения, развернув параллельно широкую антикоммунистическую кампанию.

Новое правительство в тезисах к XIII национальному съезду Компартии Чили характеризовалось следующим образом: «С одной стороны, на него оказывают влияние ветры обновления, которые дуют в Латинской Америке и во всем мире, настоятельные требования развития чилийского общества, борьба народных масс и левых течений за прогрессивные перемены, так же как и озабоченность тем, чтобы не обмануть надежды тех, кто голосовал за эти перемены. С другой стороны, классовая ограниченность самой христианской демократии, нажим со стороны империалистических компаний и групп финансовой олигархии, сопротивление помещиков»^[21].

Хотя христианско-демократическое правительство Эдуардо Фрея не собиралось серьезно ущемлять интересы американских монополий, однако даже сам факт некоторой демократизации внешней и внутренней политики в конечном счете наносит ущерб международному империализму^[22].

В то время как реакционные силы выжидают, используют инертность, ошибки, непоследовательность демохристов, надеются на возможность реванша, коммунисты, объединившись с социалистами в рамках Фронта народного действия, с одной стороны, продолжают борьбу за сплочение рабочего класса, трудящихся и самых широких демократических сил, с другой — критикуют правительство ХДП за невыполнение обещаний, данных им своим избирателям. Характерным для этой обстановки является то, что интересы коммунистов, социалистов и христианских демократов все чаще начинают совпадать, особенно в «низах» чилийского общества. Более того, нередки случаи, когда с одной и той же трибуны и коммунист, и священник выдвигают одинаковые требования.

Оценивая сложившуюся в стране политическую ситуацию, XIII съезд Коммунистической партии Чили (октябрь 1965 г.) констатировал, что оценка, данная партией правительству христианских демократов, когда оно только начинало свою деятельность, полностью была подтверждена жизнью. Надежды части трудящихся на повышение заработной платы, ликвидацию безработицы и улучшение жизненного уровня начинают рассеиваться.

Практически ничего не получило и чилийское крестьянство. Правда, ему было предложено приобретать неосвоенные государственные земли на юге страны, в провинции Магальянес (около 12 млн. га). Однако сельскохозяйственные рабочие и крестьяне-бедняки, за редким исключением, не смогли этим воспользоваться из-за дороговизны участков (даже учитывая предлагаемую им рассрочку). Не помогла решению аграрного вопроса и помощь, оказанная правительству чилийской католической церковью, которая выделила для распродажи около 50 тыс. акров из принадлежащих ей латифундий.

«Цель, которую преследует христианская демократия, — говорил в отчетном докладе XIII съезду Генеральный секретарь ЦК Компартии Чили Корвалан, — состоит в том, чтобы спасти капитализм в Чили и преградить путь народной революции и социализму. Особенность ее в том, что она пытается добиться этого, не следуя старому образцу реакции, а используя новейшие методы и язык и особое значение придавая работе с массами, отчасти обновляя архаическую структуру страны и в известной степени улучшая положение некоторых кругов народа»^[23].

«Центральной задачей XIII съезда, — писал Хосе Гонсалес в статье «Революционная линия чилийских коммунистов», — было выработать такую тактическую линию, которая… привлекала бы массы нашего народа — все патриотические его круги — на сторону подлинно революционных перемен… Христианская демократия и ее правительство бросили нам вызов, пытаясь завоевать поддержку масс и втянуть их в классовое сотрудничество… Христианская демократия прилагает все усилия к тому, чтобы завоевать рабочий класс и крестьянство»^[24]. Однако многие участники съезда в своих выступлениях говорили о том, что трудящиеся массы не расположены бесконечно выжидать, что и когда правительство соблаговолит им дать. Многие унитарные профсоюзы, объединяющие рабочих коммунистов, социалистов, христиан- демократов и беспартийных по профессиональному признаку, все активнее и не без успеха выступали за повышение зарплаты, прекращение увольнений, против повышения стоимости жизни.

В связи с этим в решениях съезда еще раз подчеркивается, что «не быть там, где массы, означало бы скатиться на сектантскую позицию и открыть христианской демократии путь к достижению ее целей».

Выполняя директивы XIII съезда КПЧ, перестраивает свою работу и Союз коммунистической- молодежи Чили (СКМЧ), имея в виду расширение своего влияния в самых широких слоях молодого поколения страны. Пленум СКМЧ, состоявшийся в мае 1966 г., отметив положительную роль совместных действий различных молодежных организаций в борьбе за осуществление аграрной реформы, призвал к установлению более тесных связей между молодежными политическими, профсоюзными и студенческими организациями на основе борьбы за общие цели и чаяния.

Таким образом, опыт чилийских коммунистов еще раз убедительно показывает, что только последовательная и решительная борьба за единство трудящихся масс позволила им добиться определенных успехов.

В связи с невыполнением программы социальных и экономических преобразований, предложенной ХДП своим избирателям еще в 1964 г., намного обострились противоречия и внутри самой партии. Практически почти ничего еще не сделано для проведения обещанной народу «безоговорочной аграрной реформы», ограничения прав иностранных монополий на медных рудниках, пересмотра налоговой политики, создания потребительских кооперативов, а также для участия рабочих и служащих в прибылях государственных и частных предприятий. Не везде обеспечивается минимум зарплаты, не выполнена программа строительства жилищ для рабочих и служащих с низким заработком, больниц и школ, не пересмотрено в соответствии с обещаниями трудовое законодательство. Критика лидеров ХДП идет не только «снизу», со стороны рядовых членов партии, но она раздается и в стенах парламента. Так называемое левое крыло, возглавляемое сенатором Рафаэлем Гумусио и депутатами парламента Альберто Хересом и Хулио Сильва Соларом, критикует правительство за нарушение демократического порядка обсуждения законопроектов, за тесные связи с кругами предпринимателей и обвиняет его в «идеологическом уклоне» в сторону капитализма.

Противоречия внутри ХДП и последовательная принципиальная политика Компартии Чили, всецело направленная на защиту интересов народа, создают дополнительные возможности для дальнейшей консолидации всех прогрессивных сил страны, в том числе и христианских, в поддержку программы Фронта народного действия.

Аналогичный процесс консолидации всех прогрессивных сил страны в рамках Фронта национального освобождения наблюдается и в Боливии.

Боливийский рабочий класс, демократические и прогрессивные круги страны оказывают все более широкую поддержку ФНО, в котором самое активное участие принимает и Коммунистическая партия Боливии. Борьба ФНО за освобождение страны от империалистического угнетения приобретает все большее значение в политической жизни страны. Организации ФНО созданы уже во всех районах Боливии и активно поддерживаются рабочими, особенно горняцкими профсоюзами.

В крайней оппозиции к ФНО находится Социал-хри- стианская партия Боливии. Созданная сравнительно недавно, в 1950 г., СХП официально выступает за поддержку политики социальных реформ, провозглашенных Ватиканом в энциклике «Матер эт магистра» и решениях Второго Ватиканского собора. СХП стремится шире распространить свое влияние в среде боливийского рабочего класса и крестьянства, а также усилить свои позиции среди мелкой буржуазии. В то же время СХП придерживается проимпериалистической позиции, стоит на платформе антикоммунизма, что особенно проявляется в ее отношении к кубинской революции и деятельности Коммунистической партии Боливии.

По мнению политических обозревателей даже правой прессы, контролируемой правящей партией Боливийская социалистическая фаланга и Боливийской социал-демократической партией, СХП пользуется поддержкой американского империализма, так как она еще не утратила своего престижа среди определенной части верующего населения и имеет на вооружении программные заявления, которые не потеряли притягательной силы. Более того, СХП удалось за последние годы несколько усилить свое влияние среди студентов университетов и в слоях мелкой буржуазии, в чем ей немалую помощь оказало местное духовенство. Однако все попытки этой партии проникнуть в рабочее и профсоюзное движение страны не имели успеха.

В определенной мере это можно объяснить и тем, что католическое духовенство Боливии в отличие от Колумбии и ряда других стран Латинской Америки в своем большинстве органически не связано с массами трудящегося населения. В Боливии из 20 епископов местными уроженцами являются только 6, а из 800 священников — менее 200, да и они, как правило, выходцы из семей латифундистов или городской буржуазии. Основная масса священников приезжает для выполнения своих пастырских обязанностей из США, Канады, ФРГ, Испании, Голландии, Франции и Италии. Среди них много традиционалистов, не разделяющих идей «обновления». Более того, процесс отрыва католической церкви Боливии от местного населения имеет тенденцию к дальнейшему углублению. При остром дефиците в кадрах священников (1 на 5 тыс. прихожан при рекомендуемой Ватиканом норме 1 на 800 верующих) число поступающих в духовные семинарии страны упало с 204 человек в 1950 г. до 163 в 1964 г.

Ощущая непрочность своих позиций, СХП и католическая иерархия в целях подрыва влияния Коммунистической партии Боливии среди трудящихся масс идут на прямые провокации вплоть до обвинения КПБ в подготовке партизанской войны против существующего правительства, в нежелании считаться с «местными» интересами народа и т. п. Эти провокационные выходки рассматриваются боливийскими коммунистами как проявление неспособности СХП, с одной стороны, выдвинуть более радикальную программу социальных преобразований и, с другой — усилить свое влияние в массах трудящегося населения страны.

Несколько иная обстановка складывается в Колумбии, на анализе которой следует остановиться подробнее.

С одной стороны, влияние католицизма в Колумбии сильнее, чем во многих других латиноамериканских странах, учитывая свойственный ему в этой стране традиционный фанатизм, особенно среди забитых и неграмотных крестьянских масс, составляющих большую часть населения страны; с другой — рост революционных настроений, характерный в наше время для общественной и политической жизни таких латиноамериканских стран, как Колумбия, Венесуэла, Перу, Боливия, Панама, Эквадор, не может не оказывать во все более значительной степени воздействие именно на католическую церковь Колумбии.

Правящая коалиция буржуазных политических партий Колумбии, включая ХДП, полностью определяющая внешнюю и внутреннюю политику страны и подчиняющая ее интересам американского монополистического капитала, с каждым годом все больше теряет поддержку населения этой католической страны. Идея необходимости радикальных политических и социально-экономических перемен, пропагандируемая Коммунистической партией Колумбии, глубже овладевает широкими народными массами, которые если еще в целом не встали на позиции компартии, то оказывают все возрастающее сопротивление правящему режиму.

Естественно, что изменения в настроениях католического населения Колумбии, все больше понимающего, что достижение демократических преобразований и повышение жизненного уровня в первую очередь зависят от успеха борьбы за национальное освобождение (от фактического господства в стране американских монополий), не могли не повлечь за собой появления серьезных противоречий среди иерархии колумбийской католической церкви и создали благоприятные условия для развития обновленческих тенденций, особенно среди рядового духовенства.

Больше того, группа колумбийских священников, среди которых наибольшую известность получили капеллан и профессор кафедры социологии Национального университета в Боготе Камило Торрес и священники Херман Гусман Кампос и Мартин Амайя, открыто выступила против правящего режима и поддерживающих его реакционных кругов церковной иерархии.

Так, например, священник Мартин Амайя из колумбийского г. Тунха, являющегося одним из наиболее консервативных центров страны, выступил с критикой самой идеологии церкви, потребовал отделения ее от государства, свободы вероисповеданий и проповеди, критиковал церковный догматизм и заявил, что религия в том виде, как ее проповедует духовенство, ведет к отсталости. Он критиковал также благотворительную деятельность церкви, назвав ее «лекарством от угрызений совести у эксплуататорских классов». Выступая в 1965 г. перед студентами Боготского университета, Амайя, в частности, заявил: «Церковники превратили религию в наркотик, в снотворное для усыпления народа… церковь превратилась в фактор отсталости страны… Церковники готовят народные массы к смерти, а не к жизни. Они хотят держать народ в положении стада, запуганного адом…»

Другой представитель этой группы, священник Камило Торрес, предложил политическую программу, где попытался со своих позиций обобщить основные требования различных общественных слоев, заинтересованных в строительстве новой Колумбии. В преамбуле этой программы, получившей название «Латиноамериканская платформа народного единства», говорится, что «те, кто ныне обладают властью, представляют меньшинство» и что «это меньшинство никогда не примет решений, не отвечающих его собственным интересам или интересам тех зарубежных монополий, с которыми оно тесно связано».

В программе излагается точка зрения Камило Торреса на характер аграрной и городской реформ, национализацию, налоговую политику, здравоохранение, социальное обеспечение, организацию вооруженных сил, права женщин, международные отношения. В документе говорится, что «земля должна принадлежать тем, кто ее обрабатывает», и «будет экспроприирована без всякой компенсации» для передачи крестьянам, но при этом правительство будет поощрять стремление к созданию кооперативных форм ведения хозяйства. Жилые помещения в городах и селах будут переданы во владение тех, кто в них живет. Банки, страховые компании, лечебные учреждения, коммунальный транспорт, радио и телевидение страны будут национализированы. Государство обеспечит обязательное среднее образование для всех граждан.

Особое значение Камило Торрес придавал вопросам планирования национальной экономики^[25]. Наряду с этим Камило Торрес выступал и как сторонник экспроприации колоссальных богатств церкви без всякой компенсации.

Комментируя эту программу, Генеральный секретарь ЦК Компартии Колумбии Хильберто Виейра в своей статье «Позиция и программа отца Камило Торреса» писал: «Наше мнение об этой программе единых действий в целом положительно… Мы прежде всего выражаем согласие с положением об аграрной и городской реформах, которые являются единственно приемлемыми с революционной точки зрения… В программе нет упоминания о ряде важных вопросов, но мы понимаем, что это — документ, находящийся в процессе разработки». Далее в своей статье Виейра подчеркнул, что в обстановке, когда высшая иерархия католической церкви способствует разнузданной антикоммунистической кампании, «заслуга Камило Торреса и ряда других священников состоит в том, что они решительно осудили антикоммунизм— эту безрассудную «идеологию» людей, лишенных идей и будущего»^[26].

Эта программа стала тем документом, на основе которого Камило Торрес и его единомышленники приступили к созданию весной 1965 г. революционной организации «Единый фронт колумбийского народа».

Одну из основных задач, стоящих перед «Единым фронтом», его организаторы видели в необходимости разбудить массу колумбийского крестьянства, наиболее угнетаемую и наиболее запуганную реакционной церковью часть населения страны. «Надо всеми силами, — говорил в одном из своих выступлений Камило Торрес, — стремиться привить крестьянству идею, что только оно само может добиться осуществления своих чаяний и что только по мере того, как участие крестьянства в революционной борьбе будет активизироваться, революционное движение в целом будет становиться все более радикальным». Подтверждая оценку революционной роли колумбийского крестьянства, сторонник Камило Торреса священник Херман Гусман Кампос в одном из своих выступлений сказал, что «колумбийское крестьянство— это пороховой погреб, который пока еще не совсем созрел для взрыва».

Камило Торрес понимал и необходимость сотрудничества с Компартией Колумбии. «Наша общая цель, — не раз повторял он своим единомышленникам, — это построение в Колумбии социалистического общества, так как третьего пути… нет и быть не может, а для достижения этой цели нам необходимо единство всех революционных движений, не исключая коммунистов».

Особое значение придавал Камило Торрес разъяснительной работе в колумбийской армии в целях привлечения ее на сторону народа. В своем послании к военным, опубликованном в еженедельной газете «Единого фронта» «Фронте унидо» (сентябрь 1965 г., № 3), Камило Торрес писал: «…я решил обратиться с горячим призывом к военным Колумбии, с тем чтобы они тщательно взвесили исторический момент, который мы переживаем, и чтобы они теперь же тщательно обдумали, в каких формах должны принять участие в революционной борьбе».

В заключение послания Камило Торрес обратился к военнослужащим колумбийской армии с прямым призывом: «Военные! «Единый фронт» обещает вам объединить народные классы, дать им организацию и подготовить к взятию власти. Не забудьте явиться на свидание, которое мы назначаем вам на поле боя, где мы нанесем смертельный удар той олигархии, которая вас угнетает так же, как она угнетает нас»^[27].

Консервативная пресса стала угрожать Камило Тор- рессу и его единомышленникам, называя их смутьянами, демагогами и коммунистами, потребовала лишить их сана священнослужителей. Глава католической церкви Колумбии кардинал Конча Кордоба заявил, что требования группы Торреса находятся в открытом противоречии с церковной доктриной, и запретил им выступать с устными и письменными проповедями, распространять свои взгляды.

В этой обстановке Камило Торрес принял решение перейти на путь открытой вооруженной борьбы с правящей олигархией и примкнул к партизанскому движению. Одновременно в ряде колумбийских газет был опубликован полный текст манифеста, составленный священником-революционером, с которым тот обратился к колумбийскому народу и объяснил причины, побудившие его принять такое решение. В этом манифесте, в частности, говорилось:

«Колумбийцы!

Долгие годы угнетенный народ нашей страны ожидал призыва, чтобы подняться на решительную борьбу против олигархии. Правящие классы всегда находили способ обмануть, отвлечь и умиротворить доведенный до отчаяния народ…

Я включился в революционную борьбу. В горах я буду с оружием в руках продолжать борьбу, пока народ не завоюет власть. Все колумбийские патриоты должны подняться на борьбу. Постепенно во всех уголках страны возникнут вооруженные отряды. Сейчас мы должны быть начеку. Необходимо доставать оружие и боеприпасы, обучаться ведению партизанской борьбы.

Собирайте одежду, медикаменты, продовольствие. Готовьтесь к длительной войне. Для достижения окончательной победы в борьбу нужно включаться уже сейчас. Каждый должен внести свою посильную лепту в революцию.

Камило Торрес Рестрепо»^[28].

Известие о присоединении Камило Торреса к партизанскому движению вызвало бурную реакцию в правой прессе, которая, с одной стороны, пыталась преуменьшить значение этого события в политической жизни страны, а с другой — использовать его для очередной антикоммунистической кампании. Что касается руководства католической церкви Колумбии, то оно еще раз осудило его действия и высказалось за применение к нему строгих репрессивных мер.

К сожалению, боевой путь падре Камило Торреса был недолгим. Менее чем через два месяца после его вступления в один из партизанских отрядов Армии национального освобождения, 15 февраля 1966 г., он погиб в бою с отрядом правительственных войск в районе Сан- Винсенте-де-Чукуи в департаменте Сантандер.

В связи с гибелью Камило Торреса ЦК Коммунистической партии Колумбии опубликовал заявление, в котором говорилось: «Коммунистическая партия склоняет свои знамена перед памятью этого мужественного и последовательного борца. Его имя будет служить примером для революционной молодежи Колумбии»^[29].

Гибель Камило Торреса произвела большое впечатление на прогрессивные круги католической общественности латиноамериканских стран. Для характеристики настроений этих кругов весьма показательно заявление, сделанное панамским священником Карлосом Пересом Эррерой: «Мы, свободные люди Америки, вправе оплакивать смерть отца Камило Торреса Рестрепо, который. .. нашел в восстании единственный путь для освобождения голодающего и страдающего от несправедливости народа… Независимо от того, ошибался отец Камило или нет, он, как идеалист, увидел в военной деятельности возможность выполнить свою общественную миссию, участвуя в неравной борьбе между полицией, находящейся на службе у олигархии, и горсткой идеалистов, выступивших в защиту народных требований. Независимо от того, ошибался отец Торрес или нет, он предпочел, чтобы его называли «коммунистом», тому, чтобы быть молчаливым соучастником в преступлениях, совершаемых обществом, глухим к призывам о справедливости и христианском милосердии.

Независимо от того, ошибался отец Торрес или нет, он проложил путь, по которому пойдут многие идеалисты, ищущие справедливости».

Даже такая газета, как «Нью-Йорк тайме», вынуждена была признать, что многие колумбийцы ошеломлены смертью «Камило Торреса Рестрепо, католического священника-расстриги, который стал коммунистом», и сообщить своим читателям о начавшихся в связи с этим студенческих волнениях в Боготе^[30].

«Бунт» группы колумбийских священников, политические взгляды которой были изложены в программе Камило Торреса, вылился в создание нового политического движения, постепенно приобретающего все больше сторонников среди широких слоев католического населения Колумбии. Этот «бунт» произошел в стране, испокон веков считавшейся непоколебимой крепостью церковной реакции, неразрывно связанной с правящей олигархией. Он «родился в недрах церкви, всегда выступавшей в качестве злейшего врага даже минимальных демократических требований». Вместе с тем выступление- Камило Торреса и других священников за радикальные политические и социально-экономические преобразования в Колумбии позволяет сделать вывод об изменении общей обстановки в стране и глубоком кризисе колумбийской католической церкви.

Кризис, начавшийся в конце 1965 г., получил свое дальнейшее развитие в закрытии архиепископом Боготы кардиналом Луис Конча Кордобой еженедельной клерикальной газеты «Католисизмо», просуществовавшей 117 лет, редакция которой активно поддерживала «обновленческие» тенденции в католической церкви. Принятию этого решения предшествовало письмо кардиналу от 100 колумбийских священников, которые обвиняли его в нежелании проводить в жизнь решения Вселенского собора, в необоснованных санкциях к ряду священников, не разделявших его политических позиций, и поддержке представителей старой политической и экономической аристократии, которые не могут уже выражать ни интересы страны в целом, ни интересы большинства верующих.

Недавно аналогичное письмо направили кардиналу 106 молодых священников, которые «глубоко встревожены расколом, происшедшим среди церковных властей».

Этот кризис является отражением классовых конфликтов колумбийского общества, отзвуки которых проникли даже в среду колумбийского католического духовенства, где высшие круги состоят из представителей эксплуататорских классов, а низы — из более или менее неимущих священников, тесно связанных с народом и вместе с ними обреченных на жалкое существование.

Раскол в колумбийской католической иерархии является отражением тех изменений в духовной жизни, которые продиктованы наступлением народных масс, развертыванием всех форм революционной борьбы. Объективно он помогает Компартии Колумбии сплачивать все прогрессивные силы народа на антиимпериалистической платформе.

Не менее сложная обстановка складывается в христианско-демократической партии и католической церкви Аргентины, лидеры которых стоят явно на проимпериалисгических позициях. Крайне реакционную позицию занимает христианско-демократическая партия Венесуэлы, которая фактически разделяет ответственность перед народом за все преступления правительства бывшего президента Бетанкура и нынешнего Леони. Правда, и в этих странах имеются факты, когда отдельные священники и активисты светских христианских организаций переходят на сторону трудящихся масс и вместе с ними участвуют в борьбе за освобождение от зависимости американских монополий и социальные преобразования.

Так, 1 мая 1967 г. в кафедральном соборе Буэнос-Айреса во время службы, которую вел кардинал Каджиано, у него вырвал микрофон главный редактор католического журнала «Кристианисимо и революсьон» Хуан Гарсиа Элоррио и заявил протест не только против запрещения правительством Аргентины праздновать трудящимся свой праздник, но и провозгласил почти все основные положения программы Камило Торреса.

Все эти факты говорят о том, что католическая церковь и светские христианские организации демонстрируют в странах Латинской Америки большое разнообразие политических взглядов и течений: от левых, готовых сотрудничать даже с коммунистами в борьбе за решение насущных социальных и экономических проблем, до крайне реакционных, идущих в ногу с латифундистами и ультраправой военщиной, находящейся на службе американского империализма, так называемыми горилами. Если исключить некоторые левые политические группировки и отдельных представителей христианского движения и духовенства, искренне верящих в необходимость радикальных социальных преобразований, католическая иерархия и клерикальные партии стран Латинской Америки заботятся совсем о другом. Пытаясь облечь католицизм в «реформистские» одежды, они видят свое призвание в том, чтобы не допустить развития этих стран по социалистическому пути, сохранить частную собственность и капитализм, лишь придав ему новые оттенки. Открытое осуждение ими кубинской революции и ее завоеваний, а в лучшем случае их замалчивание только лишний раз подтверждают справедливость сделанного вывода.

Политическая обстановка в странах Латинской Америки становится все более напряженной. 18 млн. наемных рабочих и около 180 млн. крестьян в большинстве своем не имеют необходимых условий для нормального существования. Вдоволь наслушавшись обещаний, они все тверже убеждаются в необходимости совместных решительных действий.

Лидерам католической иерархии и христианской демократии есть над чем серьезно задуматься.

Опубликованная 28 марта 1967 г. энциклика Павла VI «Популорум прогрессио» говорит о том, что глава католической церкви уже понял, что нельзя придерживаться только традиционных социальных доктрин церкви.

1. Официальная статистика относит к католическому вероисповеданию от 72% жителей в Гаити до 97,7% в Сальвадоре. Следует добавить, что языческие верования, ритуалы и легенды многих индейских племен в какой-то мере, хотя и в искаженной форме, также переплелись с католицизмом («Der Spiegel», 22.XII.1965, N 52, S. 74). ↑
2. «Cuadernos de Cultura». 1965, VII—VIII, p. 81—96. ↑
3. «Time», 22.X1.1963. ↑
4. Христианско-демократическая партия Аргентины, Христианско-демократическое сообщество Боливии (в 1966 г. переименована в Боливийскую социалистическую фалангу), Социал-христианская партия Боливии, Народно-христианское движение Боливии, Социал-христианская партия Венесуэлы (КОПЕЙ), Христианско-демократическая партия Гватемалы, Революционная социал-христианская партия Доминиканской Республики, Христианско-демократическая партия Колумбии, Католический демократический союз Мартиники, Социал-христианская партия Никарагуа, Христианско-демократическая партия Панамы, Христианско-демократическая партия Перу, Народно-христианская партия Перу, Партия католического действия Пуэрто-Рико, Христианско-демократическая партия Сальвадора, Христианско-демократическая партия Уругвая, Христианско-демократическая партия Чили, Социал-христианское движение Эквадора. ↑
5. «Congresos Internationales Democrata-GristianOs». Santiago de Chile, 1957. ↑
6. The Latin-American Federation of Christian Trade Unions — CLASC. ↑
7. Американский социолог Роберт Александр писал в связи с этим, что, по его мнению, позиция христианских профсоюзов будет во многом способствовать «выбору пути, по которому пойдет развитие латиноамериканской революции» («Organized Labor in Latin America». New York, 1965, p. 264). ↑
8. «Inter-American economic Affairs», 1966, vol. 20, N 3. ↑
9. Входит в МКСП и объединяет сейчас 28,5 млн. человек («Mundo del trabajo libre». Mexico, 1964, N 167—168, p. 14). ↑
10. «Labor», 1966, N 1, p. 31. ↑
11. См. там же. ↑
12. Там же, стр. 32—33. ↑
13. См. там же, стр. 33. ↑
14. «Labor», 1966, N 1, р. 37. ↑
15. Имеется в виду совещание, состоявшееся в Ватикане в ходе заключительной IV сессии Второго Ватиканского собора. ↑
16. «Information Catholiques Internationales», VIII. 1962, р. 14. ↑
17. «La Croix», 6—7.1.1963. ↑
18. См. «XXIII съезд Коммунистической партии Советского Союза». Стенографический отчет, т. 1, стр. 432. ↑
19. Oswaldo Albornoz. Historia de la Accion clerical en el Ecuador. Quito, 1963; «Introduccion a la Democracia Cristiana». Bogota, 1966; V. Alba. Historia del movimiento obrero en America Latina. Mexico, 1964; «Colombia. Tenencia de la tierra у desarrollo socio-economico del sector agricola». Washington, 1966; И. Лаврецкий. Тень Ватикана над Латинской Америкой. М., 1961; А. М. Сиволобов. Экономические проблемы союза рабочего класса и крестьянства стран Латинской Америки. М., 1966; «Проблемы мира и социализма», 1964, № 3, и т. д. ↑
20. «La Croix», 17.IV.1963. ↑
21. См. «Проблемы мира и социализма», 1965, № 11, стр. 70. ↑
22. Восстановлены дипломатические отношения с СССР и другими социалистическими странами. Правительство Чили осудило агрессию США в Доминиканской Республике и выступает против создания «межамериканских вооруженных сил». В конгрессе обсуждается проект аграрной реформы. ХДП имеет 82 места (из 147) в палате депутатов и 13 (из 45) в сенате. ↑
23. См. «Проблемы мира и социализма», 1965, № 12, стр. 123. ↑
24. См. там же, стр. 123—124. ↑
25. См. Р. Рамирес, Н. Чигирь. Новые веяния в колумбийской церкви. — «Мировая экономика и международные отношения», 1965, № 11, стр. 126—128. ↑
26. «Voz Proletaria», 1.VII.1965. ↑
27. «Frente unido», 1965, N 3. ↑
28. «За рубежом», 1966, № 6, стр. 23. ↑
29. «Известия», 18 февраля 1966 г. ↑
30. «New York Times», 19.11.1966. ↑