Проблема фашизма в польской историографии

1. Международная историография фашизма. Проблема фашизма относится к тем историческим вопросам, которые — и это вполне закономерно — продолжают вызывать политические страсти. Прежде всего мы имеем дело с явлением не только историческим, некоторые его формы сохранились до сегодняшнего дня в несколько измененном виде. К тому же нет уверенности, что фашизм не может возникнуть в будущем хотя бы в ином, чем прежде, внешнем обличии. Наконец, период апогея фашизма в 30—40-х годах XX в. не так далек от нас, чтобы рассмотрение этого вопроса не касалось сил, политических направлений и отдельных лиц, и сегодня еще остающихся на политической арене. Если в текущих политических дискуссиях оправдано употребление слова «фашизм» как эпитета то в научном исследовании этого явления необходимы понятия, сформулированные на основе точного определения.

Литература по вопросам фашизма и отдельных его проявлений насчитывает в настоящее время несколько тысяч наименований. В связи с этим делаются попытки упорядочить ее, к числу которых можно отнести работу Р. де Феличе «Le interpretazioni del fascismo»^[1]. Эту работу нельзя считать последним словом в данной области, она вызывает ряд сомнений. Существует также немало и других классификаций историографии фашизма, равно как и типологий самого фашизма^[2]. Между тем изучение истории фашизма постоянно развивается, обогащаясь монографическими работами. К наиболее интересным из них относятся труды советских историков, которые имеют значительные достижения в области изучения итальянского, испанского и германского фашизма, а также фашизма в других странах. Исследования советских ученых за последнее десятилетие получили значительное развитие. Мы ограничимся упоминанием о вкладе в изучение итальянского фашизма таких исследователей, как Б. Р. Лопухов, который в 1969 г. издал работу «Фашизм и рабочее движение в Италии», Г. С. Филатов — его книга о крахе итальянского фашизма недавно переведена в Польше, Ц. Кин. Есть фундаментальные работы по истории фашизма и в других странах.

Дальнейшее развитие историографии фашизма зависит от того, сможет ли она убедительным образом показать взаимодействие различных сфер, аспектов и сторон явления, именуемого фашизмом, связать их органически, а не просто признать значение каждого из них, отказавшись от общего объяснения, как это, по-видимому, сделал Р. де Феличе. Следует надеяться, что историография будет приближаться к этой цели, а историческая наука социалистических стран сыграет в этом очень важную роль.

2. Этапы развития историографии фашизма в Польше. Представления польского народа о фашизме чрезвычайно богаты, так как он стал одной из первых жертв фашистской экспансии, в орбите которой оставался продолжительное время и поплатился за нее тяжелыми жертвами. В начальный период после освобождения прежде всего подводились итоги гитлеровских, или, как чаще говорилось тогда, немецких преступлений; понятия «фашизм» и «борьба» против него употребляли прежде всего коммунисты и социалисты. Рубеж 40—50-х годов стал в Польше началом подъема марксистско-ленинской историографии. В этот период понятие «фашизм» начали употреблять очень широко. Это понятие относилось не только к национал-социалистскому режиму в Германии и режиму Муссолини в Италии, но практически им определялось большинство политических систем в Европе, в том числе в Польше после 1926 г. Специальных исследований, однако, в этой области не велось, дело ограничивалось общими формулами. С конца 60-х годов в связи с началом нового этапа развития польской историографии, который принес обильные плоды в виде многочисленных исследований по новейшей истории, вопросы фашизма стали предметом специальных исследований.

В то время обозначились уже главные точки зрения в дискуссии о фашизме в мировой историографии, кроме того, опыт польского народа определил польским историкам поле действия, более связанное с собственной историей. Поэтому общая проблематика фашизма не вызвала широкого интереса. Этой проблематики польские историки касались прежде всего в связи с изучением гитлеровской Германии и ее политики. С таких исследований начал также профессор Ф. Рышка, в работах которого, и прежде всего в книге «Государство чрезвычайного положения»^[3], наиболее широко рассматриваются проблема гитлеровского фашизма и его характерные черты. Освещение различных проблем истории Германии способствовало формулировке суждений о различных аспектах фашизма в целом. Польские историки столкнулись с проблемой фашизма также в связи с политическими событиями межвоенного периода в самой Польше. Правда, еще не создан труд, специально посвященный фашизму в Польше, но исследование главных политических направлений, а также истории межвоенного двадцатилетия поставило на повестку дня вопрос о степени его влияния. От общих формул 50-х годов осуществляется переход к конкретным исследованиям. В дискуссиях 60—70-х годов преобладало мнение, что «санационный» режим создал своеобразную структуру, не идентичную с фашизмом, но тяготевшую в его сторону. Однако эти вопросы продолжают вызывать споры, кроме того, исследование двух главных политических течений имущих классов — политических лагерей пилсудчиков и эндеков — ведется еще недостаточно, а именно в этих течениях мы склонны искать элементы фашизма. Литература по истории этих течений постепенно увеличивается, а к концу 70-х годов — ускоренными темпами^[4].

Исследования, проводимые в последние годы в Польше еще в одной области, также связаны с проблематикой фашизма. Это — изучение истории стран Центральной и Юго-Восточной Европы межвоенного периода, прежде всего их политической эволюции. В этих исследованиях мы ставим перед собой вопросы об отношении диктаторских режимов в рассматриваемых странах к фашизму, о чертах этих режимов^[5].

Исследования и дискуссии по вопросам фашизма концентрируются в основном в Институте истории ПАН, а также во Вроцлавском университете, работы которого по этой проблематике публикуются в специальном серийном издании^[6].

3. Общие вопросы фашизма и проблема так называемых авторитарных режимов. Ведущее место в изучении общей проблематики фашизма занимает профессор Ф. Рышка. Взяв исходной точкой правовой аспект, он, однако, не ограничился только этим. Рассматривая его в своей работе «Государство чрезвычайного положения», он показал фашистское государство во всех его разнородных проявлениях и действиях, а не только государственно правовые конструкции. Ф. Рышка показывает фашистское государство — главным образом национал-социалистское, как прерогативное государство, опиравшееся на принцип решений, исходивших от фашистского вождя, не стесненного никакими юридическими и моральными нормами, за исключением им самим формулированных целей. На практике такая система предполагала передачу части этих абсолютных и неограниченных полномочий в низы, местным «вождям». Широкое представление о европейском фашизме, впрочем, противоречивое и спорное, Ф. Рышка дал в обширном докладе на сессии во Вроцлаве в 1974 г.^[7], стремясь с помощью сравнительного метода внести свой вклад в изучение генезиса, локализации и признаков фашистских движений и режимов.

Интересная дискуссия по докладу Ф. Рышки позволила представить различные точки зрения по вопросу определения понятия «фашизм» и его границ. Следует также упомянуть о польско-советском симпозиуме, проходившем в Институте истории ПАН в декабре 1975 г., на котором не только обсуждались германская и итальянская модели фашизма, но и затрагивался вопрос о характере других диктаторских режимов в Европес^[8].

На упомянутых и многих других научных встречах в последние годы обсуждалась типология фашистских режимов в межвоенный период и во время второй мировой войны. Этим вопросом занимался профессор Ф. Рышка, разработку его ведет также отдел Института истории ПАН, который занимается историей Центральной и Юго-Восточной Европы в 1918—1939 гг. Результатом работы этого коллектива была книга^[9], в которую вошли материалы научной конференции, состоявшейся в 1971 г. В центре внимания здесь оказалась характеристика диктатур, которые были установлены почти во всех странах рассматриваемого региона в межвоенный период, и их отношение к фашизму. В результате дискуссии сложилось мнение, которое усматривает в этих диктатурах новую — в сравнении с парламентскими режимами — форму власти кругов имущих классов и государственной бюрократии, задачей которых была прежде всего борьба с левыми силами и вместе с тем устранение конкурентов, которые непосредственно вдохновлялись примером германских национал-социалистов и итальянских фашистов. Отсюда различия между этими режимами и «классическими» фашистскими режимами. Диктатуры не смогли ввести «тотальный» режим, подобный германскому или итальянскому, но во многом старались ему подражать. Они не смогли «сравняться» с «тотальными» режимами прежде всего из-за своей слабости, отсутствия опоры в массах, и сопротивления масс. Многие вопросы остаются здесь спорными, особенно вопрос о связи политической эволюции в европейских странах в межвоенный период с уровнем социально-экономического развития отдельных стран. Например: связаны ли различия между западноевропейскими парламентарно-демократическими странами, «классическим» фашизмом в Германии и Италии и содержавшими фашистские элементы диктатурами в странах Центральной и Юго-Восточной Европы с тремя разными уровнями экономического развития? Какова была роль соперничества между фашистскими партиями типа партии Национально-радикальный лагерь в Польше, «Железной гвардии» в Румынии и т. д. и правящими кругами? Во всяком случае элементы фашизма отчетливо проявлялись в диктаторских режимах в Польше, Румынии, Прибалтийских странах, в Болгарии и в некотором смысле можно говорить о разной степени интенсивности одного и того же явления во всех режимах, которые своим рождением обязаны кризису либеральной демократии. Однако, соглашаясь с тезисом о такой непрерывности, необходимо одновременно четко отличать своеобразные и неповторимые в других случаях черты германского фашизма — гитлеризма, представлявшего для мира гораздо большую угрозу, чем все другие вместе взятые фашистские режимы и движения, которые, впрочем, развивались под его (и итальянским) влиянием^[10].

4. Фашизм в Польше. Из вышесказанного следуют также предпосылки для оценки режима диктатуры в Польше в 1926—1939 гг. и для определения фашистских элементов в этом режиме, во всем политическом лагере пилсудчиков, а также в так называемом национальном лагере. Дискуссии на тему «”Санация” и фашизм», имевшие целью уточнение прежних слишком общих и упрощенных тезисов, начались уже на рубеже 50—60-х годов, однако не все они нашли отражение в печати, другие же были опубликованы только в общественно-литературных журналах. Заслуживают внимания в этом плане съезды польских историков в 1958, 1964, 1969, 1974 гг., а также дискуссии в связи с подготовкой к печати обобщенных изданий, особенно IV тома академического издания «История Польши». Состояние польской историографии 70-х годов в определенном смысле отражают три различные по характеру работы (популярные издания или учебные пособия): Г. Зелиньского, Ю. Бушко, А. Чубиньского^[11].

В книге Г. Зелиньского особенно ясно представлена весьма распространенная среди польских историков точка зрения, что «ей [т. е. «санационной» диктатуре] не удалось превратить Польшу в государство явно фашистского профиля… установленная в Польше система, правда, обнаруживала ряд сходств, но также и существенных отклонений, и половинчатость». Таким образом, Польша — одна из составных частей явления, которое мы стараемся исследовать в масштабе всей Центральной и Юго-Восточной Европы. Это не означает, что упускается из виду процесс фашизации, ускорившийся в 30-х годах, особенно в период деятельности так называемого Лагеря национального единства, а также фашизации «национального лагеря» и возникавших в нем чисто фашистских групп типа партии Национально-радикальный лагерь. Вокруг этих вопросов продолжают вестись оживленные споры. Во всяком случае, на повестке дня остается обстоятельная разработка темы: фашизм в Польше. Во многом это зависит от состояния международной историографии фашизма, но в первую очередь от изучения важных для нашей темы проблем истории идеологии в Польше межвоенного периода и во время второй мировой войны, а также социальной базы отдельных политических партий.

Эта задача может быть решена путем сравнительных исследований, в которых будут принимать участие историки европейских социалистических стран. В свою очередь польская историография могла бы внести в проводимые исследования свой вклад и посодействовать лучшему пониманию явления, именуемого фашизмом.

1. De Felice R. Le interpretazioni del fascismo. Bari: Laterza, 1969. Перевод на польский язык (Warszawa: Czytelnik, 1976). ↑

2. См. рецензию на польское издание книги Р. де Феличе в: Kwartalnik Historyczny, 1977, № 3. См. также: Лопухов В. Р. История фашистского режима в Италии. М.: Наука, 1977, с. 275—295. ↑

3. Ryszka F. Państwo stanu wyjątkowego. I wyd. Wrocław: Ossolineum, 1964; II wyd., zmienione, 1974. ↑

4. Terej J. J. Rzeczywistość i polityka. Warszawa: Książka i Wiedza, 1971; Tegoż. Idee, mity, realia. Warszawa: Wiedza Powszechna, 1971; Garlicki A. U źródeł obozu belwederskiego. Warszawa: Państwowe Wydawnictwo Naukowe, 1978; Tegoż. Przewrót majowy. Warszawa: Czytelnik, 1978. ↑

5. См., например: Dyktatury w Europie Środkowo-Wschodniej / Praca zbiorowa pod red. J. Zarnowskiego. Wrocław: Ossolineum, 1973. ↑

6. Studia nad faszyzmem i zbrodniami hitlerowskimi. — Acta Univer- sitatis Wratislaviensis, 1974, N 222; 1975, 281; 1977, 366. Особого внимания заслуживает последний выпуск, в который вошли материалы международной конференции на тему «Фашизм — теория и практика в Европе (1922—1945)». Редактор серии К. Йонца. ↑

7. Faszyzm — teoria i praktyka w Europie (1922—1945). Studia nad faszyzmem i zbrodniami hitlerowskimi. — Acta Universitatis Wra tislaviensis, N 366, s. 9—67. ↑

8. Dzieje Najnowsze, 1978, N 1. ↑

9. Dyktatury w Europie Środkowo-Wschodniej. ↑

10. Эти вопросы затрагивались в моем выступлении на Международной конференции в Варшаве «Центральная Европа и вторая мировая война». См.: Dzieje Najnowsze, 1971, N 1/2, s. 217. ↑

11. Zieliński H. Historia Polski 1864—1939. Warszawa: Państwowe Wydawnictwo Naukowe, 1971; Buszko J. Historia Polski 1864— 1948. Warszawa: Państwowe Wydawnictwo Naukowe, 1978; Dzieje Polski/ Pod red. J. Topolskiego. Warszawa: Państwowe Wydawnictwo Naukowe, 1975, część VI (A. Czubiński). ↑