Военные суды фашистской Германии — безжалостная машина по вынесению смертных приговоров
Рост неонацизма в Европе, рост националистического экстремизма профашистской «чеканки» обуславливают актуальность темы настоящего исследования. Эта тема актуальна и для России. За последние два десятилетия в нашей стране появились и распространяются неофашистские и экстремистские организации различного толка и типа. К их числу можно отнести: РНЕ, НБП, движения «Против незаконной миграции», скинхедов и некоторые другие. Всё это обусловливает необходимость вернуться к теме: Что такое фашизм, каковы были его методы воздействия на население страны с целью проведения своей человеконенавистнической идеологии. Ведь новоявленные фашисты выдают нередко себя за «патриотов». А стиль у них – тот же, что был в «арсенале» германских фашистов. Рассмотрим эти аспекты на примере анализа практики военных судов фашистской Германии.
Фашистские суды помогли легализоваться нацистской диктатуре. При этом в своей практике они активно использовали реакционные доктрины, разработанные известными германскими теоретиками: о так называемой «необходимой обороне государства», «о правовой помощи государству в случае чрезвычайного положения», а также доктрину «друг – враг» (кто не с нами, тот против нас).
«Теоретики» подготовили и провели в жизнь законы: а) отменяющие аналогию права и закона в уголовном праве; б) «обогатили» уголовный кодекс введением нового «источника» уголовного права – «создание права» в результате соответствующего применения уголовных законов (т.е. чисто судейское усмотрение – прим. Л.К.) Существенными новациями в УПК стали введенные параграфы 170 «а» и 276 «а». Они содержали такие «каучуковые понятия», которыми должен был руководствоваться судья, как «о здоровом чувстве народа» и «руководящей идее» уголовного кодекса. Всё это разрушало право и служило прямым указанием судьям и прокурорам по превращению уголовного права в «боевое право», которое призвано «не бороться с противниками нацистского режима, а уничтожать их».
Военные суды вермахта (армия фашистской Германии – прим. Л.К.) – это чётко отлаженная безжалостная машина по производству смертных приговоров. Адольф Гитлер постоянно контролировал их деятельность. В своей книге «Майн Кампф» («Моя борьба») он расставил все точки над «i» в этом вопросе[1]. Так, причины катастрофического исхода 1-ой мировой войны для Германии он усматривал в постоянном отказе юстиции, особенно военных судов, в «настоящей работе», объявляя их ответственными за крах страны: «Они практически исключили применение смертной казни, лишили юридической силы военные статьи, за что пришлось жестоко поплатиться».
Эта критика полностью разделялась консервативной военщиной и юристами. Так, участник 1-ой мировой войны и активный сторонник нацистов генерал Людендорф видел в «мягких приговорах» за воинские преступления проявление трусости, поскольку самовольное оставление части в боевых условиях и неповиновение представляли собой «огромную опасность для войск и их боевой мощи»[2].
Особенно возмущение германской реакции вызывал тот факт, что за время 1-ой мировой войны германскими военными судами было вынесено всего 150 смертных приговоров. Из них лишь 48 были приведены в исполнение. В качестве позитивного примера приводилась практика английской военной юрисдикции, которая за тоже время вынесла свыше 3 тысяч смертных приговоров, из которых 346 были приведены в исполнение[3].
Немецким фашистам нужны были «зубастые военные суды». Однако Конституция Веймарской республики не предусматривала специальной военной юрисдикции. Значит, нужно было срочно создать соответствующую правовую базу. Основанием для «зубастых судов» послужил рамочный закон от 12 мая 1933 года о введении военной подсудности[4].
Новый закон о военных преступлениях нацисты не создавали, так как это – огромная теоретическая работа. Они пошли более простым путём: использовали закон о воинских преступлениях 1872 года, многократно нивелировали его, «упрощали» и «ужесточали», «выбраковывали понятия, которые, по их мнению, не соответствовали больше требованиям современного ведения войны»[5].
Следствием этого явилось издание целого ряда нормативно-правовых актов по военному праву. Сущность их – сплошная милитаризация. Акты не делали больше никакого различия между военными и гражданскими лицами. Прежде всего, в этом аспекте, следует назвать предписание по специальному уголовному праву, действовавшее во время войны и при выполнении специальных операций от 17 августа 1939 года[6]. Оно предусматривало смертную казнь за шпионаж, участие в партизанском движении и за подрыв военной мощи Германии. Данное предписание было экстремально истолковано военными судами, что имело своим следствием казнь тысяч военнослужащих и гражданских лиц. Предписание могло быть при необходимости изменено или дополнено главой Верховного командования вермахта. Тем самым военному руководству была дана такая полнота власти, которой Германия еще не знала в своей истории, в том числе власть применения уголовного права в отношении гражданских лиц.
Данное военное уголовное право «размыло границы не только между военным уголовным правом, действующим в мирное время, оно буквально «взорвало» все обычные формы уголовного преследования и было направлено в первую очередь на то, по словам военного эксперта военного министерства Дитца, чтобы «обеспечить сохранность единения немецкого народа по крови, жертвам и судьбе, а также обеспечить единство государства, народа и армии»[7].
Введение военной юрисдикции инициировало масштабный и стремительный рост количества военных судов. Так, в декабре 1939 года их было 290 с 463 судьями, а четыре года спустя – уже 687 судов с 1133 судьями[8].
Военные суды работали как чётко отлаженный механизм по штампованию смертных приговоров. До середины 1944 года (далее целостных достоверных данных нет) ими было вынесено 11664 смертных приговора. Характерная деталь при этом: после разгрома фашистов под Сталинградом их число резко стало возрастать год от года и увеличилось в несколько раз. Об этом свидетельствуют официальные данные: 1940/41 гг. – 447 смертных приговоров; 1941/42 – 1673, 1942/43 – 2769; 1943/44 – 4118.
И ещё одну характерную деталь в этом аспекте хотелось бы подчеркнуть. Ее отметил в своем исследовании руководитель института военной истории бундесвера (армии ФРГ – прим. Л.К.) профессор Манфред Мессершмидт: только за один месяц 1945 года число смертных приговоров в вермахте достигло цифры, которая в пять раз превысила число смертных приговоров в Германии за всю 1-ую мировую войну, т.е. около 800 смертных приговоров за один месяц (в первую мировую войну — 150)[9].
В целом, нацистские военные суды вынесли 33 тысячи смертных приговоров из 80 тысяч смертных приговоров во всей фашистской Германии[10]. При этом характерной особенностью военных судов вермахта явилось то, что, если суды общей юрисдикции из 47 тысяч смертных приговоров, вынесенных ими, привели в исполнение 80 %, то у военных судов эта цифра составила 89 % (для сравнения – в первой мировой войне это число не превышало 1/3). Причем 3500 смертных приговоров было вынесено военнослужащим частей вермахта и частей, укомплектованных зарубежным персоналом (в оккупированных странах), а также 6000 смертных приговоров – в отношении военнопленных и борцов движения сопротивления. Однако, следует отметить, что, в целом, вопрос о вынесении военными судами смертных приговоров, требует дополнительного исследования, так как мало исследована практика этих судов в отношении граждан оккупированных фашистами стран.
Весьма примечательна и целенаправленность практики военных судов, которые в определенной степени зависели от вышестоящего военного командования. Так, если «чересчур мягкий» приговор не устраивал вышестоящего начальника, то он, как властелин суда, мог отменить его и направить дело на новое судебное рассмотрение, в том числе при необходимости – и в вышестоящий суд. Подобная практика наглядно иллюстрируется следующим примером. Так, военный суд комендатуры вермахта в Вене осудил 17 января 1944 года ефрейтора Антона Мельцхаймера, который, как «еврейская полукровка», вообще не должен был призываться в армию, за дезертирство «только» к 10 годам каторги.
Суд обосновал свой приговор тем, что воинская часть (морской артиллерии), где служил ефрейтор, не участвовала в боевых действиях, поэтому «поддержание самообладания» солдат (боеспособности – прим. Л.К.) не требовало особенно жесткого наказания. Кроме того, от него, как от еврейского метиса, нельзя в такой же мере, как от чистопородного немца, требовать верности фюреру и народу.
Однако в дело вмешался командующий военно-морской группы «Вест», который отменил приговор и отправил дело на новое судебное разбирательство. Но новый приговор также ограничился «только» 15 годами каторги. В данном случае власти командующего военно-морской группы «Вест» было уже недостаточно. Тогда главнокомандующий ВМС Германии адмирал Дениц, как верховный судебный властелин в военно-морских силах, кассировал второй приговор суда, так как считал «необходимой» только смертную казнь. Однако и на этот раз, правда уже высший суд военно-морских сил в Берлине, вынес приговор с наказанием опять-таки в 15 лет каторги.
Однако руководство ВМС Германии посчитало это исключительно «принципиальным» вопросом. При этом начальник юридического отдела ВМС Рудольфини посчитал абсурдом, что принадлежность ефрейтора к еврейской расе суд мог посчитать смягчающим обстоятельством. Он был категорически против того, «чтобы подсудимый-еврей был в лучшем положении, чем любой чистопородный немец». Четвертое судебное рассмотрение того же дела, опять-таки судом ВМС, «увенчалось», наконец 20 июля 1944 года смертным приговором. Приговор без промедления был исполнен на следующий день[11].
Однако не всегда высокие командные инстанции вермахта шли на подобные «интервенции» с целью ужесточения наказания. Были случаи, когда они «гасили» самые тяжкие преступления.
Так, военно-полевой суд 7-ой авиадивизии, расположенной в оккупированном Смоленске, осудил 29 декабря 1942 года орденоносца оберлейтенанта Ганса Георга Л. к смертной казни. Суть дела заключалась в том, что этот офицер приказал своим подчиненным расстрелять трех солдат своей роты, которые украли продукты и сигареты. По команде же он доложил об их гибели, якобы вследствие нападения противника.
По ходатайству начальников осужденного оберлейтенанта в дело вмешался А.Гитлер, который лично «курировал» дела в отношении офицеров. Он заменил смертную казнь заключением в крепость. Затем была применена условная мера наказания. «Геройский офицер» был направлен на особо опасный участок фронта. Судимость была погашена, а офицер получил продвижение по службе и был даже награжден «рыцарским крестом», высшей наградой Германии[12]. Подобных примеров было немало.
Как это ни странно, военные суды вермахта продолжали верно служить национал-социализму и тогда, когда война окончилась. Так, военный суд вермахта в Норвегии осудил 10 мая 1945 года шестерых солдат к длительным срокам каторги, а четырех – к смертной казни за их отказ воевать и попытку дезертирства в Швецию, хотя в их часть 8 мая 1945 года поступил приказ верховного командования вермахта прекратить все боевые действия[13]. Командир дивизии полковник Ремолд утвердил приговор, а высший военачальник в Норвегии генерал-фельдмаршал Иодль одобрил это по телефону из Нарвика. Таким образом, два дня спустя уже после окончания 2-ой мировой войны приговоры были приведены в исполнение.
Даже 18 мая 1945 года тот же суд осудил еще девять военнослужащих за дезертирство к смертной казни[14]. Характерно, что в своих оккупационных зонах в Германии союзники СССР по антигитлеровской коалиции сохранили незыблемыми германские военные суды для поддержания воинского порядка в частях вермахта, взятых в плен, до их расформировки. Эти суды действовали, как и ранее, в качестве военно-полевых судов. Полномочия их были ограничены компетенцией вынесения приговора с лишением свободы до двух лет. В случае же вынесения более жестких приговоров им требовалось получить согласие военной администрации оккупационных войск.
Но и с этими «урезанными» полномочиями военные суды действовали в прежнем национал-социалистическом духе. Это прочувствовал на себе ефрейтор Курт Пейтцольд[15]. Будучи уверен, что господство национал-социализма окончено, он 10 мая 1945 года отказался выполнять приказ своего командира батареи со словами: «Ваше время кончилось. Я свободный человек. Вы обгадились, нацистские собаки. Вы виновны в этой войне. Я расскажу англичанам, что вы за нацистские суки, тогда придет мое время». Но Пейтцольд заблуждался, «его время» не пришло. Вместо этого, 29 мая 1945 года он был осужден немецким военным судом к шести месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в тюрьме… «за неповиновение и возбуждение недовольства». Такая формулировка была взята из закона о воинских преступлениях 1872 года. Она предшествовала формуле «о подрыве военной мощи», которая, в свою очередь, была взята «на вооружение» после 1933 года. Вот такой безжалостной машиной была система военных судов в гитлеровской армии.
По своей жестокости фашистская военно-уголовная юстиция превзошла своих партнеров по оси «Рим-Берлин-Токио». К примеру, созданный Муссолини в Италии в 1926 году особый суд (по составу и целенаправленности судопроизводства – типичный военный суд), вынес в ходе 5319 судебных процессов всего 29 смертных приговоров и в семи случаях – пожизненное лишение свободы. В Японии на основании «законов в защиту мира» 1925 года было арестовано 6 тысяч человек и только 10 % было обвинено в совершении преступлений против государства. При этом характерно, что, несмотря на принятие в 1928 году новелл уголовного закона о введении наказуемости за государственные преступления в форме смертного приговора, смертная казнь была применена лишь дважды: к советскому разведчику Рихарду Зорге и его японскому коллеге Хозуме Озаки. Приговор в данном случае, был вынесен судом общей юрисдикции[16].
Смертная казнь, разумеется, характерна не только для самой экстремистской части уголовно-юридической жестокости. Её действительные размеры и ее дифференцированность в период фашистского режима 1933-1945 годов изучены ещё недостаточно. Одно бесспорно – юристы третьего рейха в лице военных судей и прокуроров не имели в мире ничего подобного себе.
Пристатейный библиографический список:
1. Hitler A. Mein Kampf, 1940, — S. 588.
2. Соколов А.Н., Бочаров В.М. Эволюция юстиции Германии: от орудия классового правосудия до гаранта правового государства: Монография – Калининград: КлЮИ МВД России, 2007. – С. 79.
3. Messerschmidt M. Deutsche Militaergerichtsbarkeit im zweiten weltkrieg// HI Vogel A.A. Die Freiheit des Anderen, 1981. – S. 111.
4. Schwinge E Militaerstrafgesetzbuch. Kommentar. 5. Aufslag, 1993. — S. 2.
5. Mueller Ingo. Furchtbare Juristen. — Muenchen, 1987. – S. 188.
6. Messerschmidt M. Deutsche Militaergerichtsbarkeit im Zweiten Weltkrieg // HI Vogel A.A. Die Freiheit des Anderen, 1981. – S. 116
7. Hennicke O. Auszuege aus der Wehrmachtsstatistik // ZFMG, 1966. S 445.
8. Messerschmidt M. Deutsche Militaergerichtsbarkeit im Zweiten Weltkrieg. a.a.o. – S.116 u. ff.
9. Hennicke O. Auszuege aus der Wehr-machtsstatistik // ZFMG, 1966. S 445
10. Viltjus U. Kampfanzug unter der Robe, 1984. – S. 69.
11. Bei R. Absolon (Hrsg). Das Wehr-machtsstrafrecht im Weltkrieg (1958). S.90 ff.
12.Der Spiegel. Nr 32/1972. – S. 148.
13. U. Viltejus. Kampbanzug unter der Robe (1984). – S. 102.
14. Martin B. Zur Untauglichkeit eines uebergreifenden Faschismus — Begriffs, in: VjHZ. 1981. S. 71 f.
Напечатано в журнале «Правовое государство: теория и практика», № 4 (26), 2011 год.
Hitler A. Mein Kampf, 1940, — S. 588. ↑
Соколов А.Н., Бочаров В.М. Эволюция юстиции Германии: от орудия классового правосудия до гаранта правового государства: Монография – Калининград: КлЮИ МВД России, 2007. – С. 79. ↑
Messerschmidt M. Deutsche Militaergerichtsbarkeit im zweiten weltkrieg// HI Vogel A.A. Die Freiheit des Anderen, 1981. – S. 111. ↑
RGBL. I. – S. 264. ↑
Schwinge E Militaerstrafgesetzbuch. Kommentar. 5. Aufslag, 1993. — S. 2. ↑
Mueller Ingo. Furchtbare Juristen. — Muenchen, 1987. – S. 188. ↑
Messerschmidt M. Deutsche Militaergerichtsbarkeit im Zweiten Weltkrieg// HI Vogel A.A. Die Freiheit des An-deren, 1981. – S. 116. ↑
Hennicke O. Auszuege aus der Wehrmachtsstatistik// ZFMG, 1966. S. 445. ↑
Messerschmidt M. Deutsche Militaergerichtsbarkeit im Zweiten Weltkrieg. …a.a.o. – S.116 u. ff. ↑
Hennicke O. Auszuege aus der Wehrmachtsstatistik// ZFMG, 1966. S. 445. ↑
Viltjus U.Kampfanzug unter der Robe, 1984. – S. 69. ↑
Bei R. Absolon (Hrsg) Das Wehrmachtsstrafrecht im Weltkrieg (1958). S.90 ff. ↑
Der Spiegel. Nr 32/1972. – S. 148. ↑
Там же. ↑
U. Viltejus. Kampbanzug unter der Robe (1984). – S. 102. ↑
Martin B. Zur Untauglichkeit eines uebergreifenden Faschismus — Begriffs, in : VjHZ. 1981. S. 71 f. ↑