Сартровская философия человеконенавистничества
В борьбе против своего народа французские реакционеры не раз обращались за помощью к зарубежным империалистам. В начале 30-х годов, когда трудящиеся Франции под руководством коммунистической партии подняли движение за народный фронт, насмерть перепуганные буржуа возлагали свои надежды на Гитлера. Идеологи «200 семейств» открыто призывали немецких фашистов, выказывая полнейшую готовность подчинить свою страну чужеземному игу. В страхе перед поднимающимися силами демократии капиталисты Франции предавали национальные интересы страны. Ныне денежные тузы Франции видят своего покровителя и защитника от растущего Народного гнева в лице американского империализма.
Нынешние правители Франции согласны превратить страну в колонию американского империализма, лишь бы не допустить торжества демократии. В лице этих матёрых предателей и могильщиков Франции — мюнхенцев, вишистов, коллаборационистов — магнаты США имеют верную и опытную агентуру. Капиталисты Франции делают всё от них зависящее для того, чтобы подчинить интересам своих заокеанских хозяев экономику и политику страны. Идеологи реакции выступают с разнузданной проповедью космополитизма, пытаются подорвать волю трудящихся к борьбе и сопротивлению. Чёрное дело боится света, и лакеи американских богачей маскируются всяк на свой лад. Старый, многоопытный предатель рабочего класса Леон Блюм проводит свою вредительскую и антинациональную «деятельность» под маской «третьей силы»; церковники выступают против кровных интересов народа под крылом религии, а презренный космополит и ярый враг народа Жан Поль Сартр прикрывает свои человеконенавистнические дела плащом философии. Французские реакционеры и их слуги имеют солидный опыт обмана и предательства народа.
На пути этой чёрной своры стоит коммунистическая партия Франции — славный передовой отряд трудящихся страны, непоколебимый защитник прав народа и национальной независимости родины.
В своей речи на XI съезде французской коммунистической партии генеральный секретарь партии Морис Торез говорил: «Мы, коммунисты, являемся представителями интересов нации, передовым отрядом работников физического и умственного труда, которые творят величие и силу Франции. Мы, коммунисты, последователи диалектического материализма, продолжатели традиции рационализма и материализма великих энциклопедистов XVIII века. Мы отвергаем всё отсталое, сгнившее, уничтожающее человека; мы защищаем прогрессивные идеи»[1].
Коммунистическая партия Франции — единственная подлинно передовая партия страны. Коммунисты борются за улучшение положения широких народных масс страны: рабочих, крестьян, служащих, мелких предпринимателей. Самыми непоколебимыми и последовательными защитниками независимости Франции являются коммунисты. Когда гитлеризм восторжествовал в Германии, коммунистическая партия Франции выступила инициатором создания единого народного фронта против фашизма. Только коммунисты неустанно и последовательно боролись против «мюнхенской» политики, проводившейся буржуазными и правосоциалистическими правительствами Франции и приведшей к позорному военному разгрому и оккупации страны. Когда же немецкие фашисты захватили Францию, коммунистическая партия возглавила партизанскую войну патриотов против немецких и французских гитлеровцев. Коммунистов преследовали и травили гестаповцы и петэновцы; против них в церквах и в печати выступало чёрное воинство Ватикана — католическое духовенство; 75 тысяч лучших сынов и дочерей партии пали в борьбе с врагами родины в годы оккупации. Но росло и крепло влияние коммунистической партии среди трудящихся Франции, которые всё более убеждались в том, что только коммунисты последовательно и беззаветно борются за честь и независимость страны, за свободу народа.
В послевоенный период коммунистическая партия, самая авторитетная партия страны, возглавляет борьбу всех живых сил Франции за быстрейшую ликвидацию последствий войны, за создание подлинно демократической, свободной и независимой Франции. Сейчас, когда французская буржуазия старается всеми силами помочь американцам превратить Францию в полуколонию, только коммунисты борются за суверенность родины, за мир, за хозяйственную и политическую независимость. Демократическая политика коммунистической партии встречает ожесточённое сопротивление всего реакционного лагеря. В первые месяцы после освобождения Франции буржуазия, сотрудничавшая в годы оккупации с немцами, активно помогавшая вишийскому правительству, не осмеливалась выступать открыто против предложений коммунистов о преобразовании хозяйства страны, в частности против национализации некоторых ключевых отраслей промышленности. Вскоре, однако, заручившись поддержкой английских и американских империалистов, буржуазия осмелела. Она мобилизовала всех своих слуг, до Леона Блюма включительно; борьба против коммунистов ведётся всеми партиями буржуазии; в этом грязном деле сливаются усилия правых социалистов, католиков из МРП («Народное республиканское движение») и неприкрытых фашистов из РПФ («Объединение французского народа»).
Ожесточённая борьба происходит не только на политическом и экономическом фронтах. Великая правда марксистско-ленинских идей овладевает миллионными массами трудящихся Франции и превращается в могучую реальную силу. Против этого мощного движения выступают все идеологи буржуазии. «Реакция наступает на идеологическом фронте, — говорил М. Торез на XI съезде партии. — Буржуазия не может ныне существовать без того, чтобы не принижать мышление, не насаждать культ индивидуализма и интеллектуальной анархии». Против марксистско-ленинских идей воюют и модные ныне экзистенциалисты, и многоопытные мракобесы — католические иезуиты, — и лакейски их поддерживающие правые социалисты.
Одним из наиболее ядовитых реакционных течений в современной буржуазной философии является экзистенциализм, пользующийся особой популярностью в буржуазных кругах Франции.
* * *
После первой империалистической войны (1914—1918 годы) экзистенциализм получил распространение как идеологическое оружие реакционной буржуазии Германии. С крушением военных фронтов горячее дыхание Великой Октябрьской социалистической революции широкой волной ворвалось в Германию. Буржуазия с величайшим страхом наблюдала распространение идей большевизма среди пролетариата. С врагами, наступающими на западе, можно было договориться, пожертвовав кайзером. Большевизм был особенно страшен буржуазии, и именно против него она мобилизовала все силы — от генерала Эппа до дипломированного мракобеса Гуссерля. Банды «чёрного рейхсвера» свирепо расправлялись с революционными рабочими, а буржуазная наука ополчилась против победоносно шествующего марксизма-ленинизма. В идеологической борьбе против народа, рвущегося к свободе, экзистенциалисты заняли не последнее место.
Проповедниками экзистенциализма в Германии выступили ученики создателя так называемой феноменологической школы Эдмонда Гуссерля — профессора Хайдеггер и Ясперс. Хайдеггер был тесно связан с гитлеровцами и считался одним из казённых «философов», состоящих в услужении у гитлеровских негодяев.
В начале 30-х годов экзистенциализм стал получать распространение во Франции. Кризис 1930—1934 годов до крайности обострил борьбу классов во Франции. Реакция перешла в наступление на жизненный уровень рабочих, на демократические организации и в первую очередь на коммунистическую партию; она добивалась ликвидации демократических прав трудящихся. Знаменем реакционных сил становился фашизм. В эти годы во Францию усиленно ввозились фашистские и профашистские «теории»; вместе с людоедскими проповедями Геббельса, Розенберга и Гитлера во Францию проникла и продукция экзистенциалистов.
Наступление реакции вызвало сплочение сил трудящихся. Энергичная, настойчивая деятельность коммунистической партии привела к разгрому фашистского путча в феврале 1934 года и к созданию единого фронта, под нажимом которого реакция отступила.
Вторая мировая война обнажила отвратительное лицо французской промышленной и финансовой олигархии, её изменническую, антипатриотическую сущность. Годы войны ещё раз показали французским трудящимся, что их вождём в борьбе за свободу и независимость является коммунистическая партия. В условиях немецкой оккупации французская буржуазия вела ожесточённую борьбу против всё усиливающегося влияния коммунистов. В этой борьбе французский последователь немецкого экзистенциализма Сартр верой и правдой служил своим хозяевам. Его главный «труд» «Бытие и небытие», изданный в Париже в 1943 году, т. е. тогда, когда в столице Франции хозяйничали немецкие фашисты, а пламенных патриотов родины — коммунистов — преследовали и убивали, был направлен против диалектического материализма, против мировоззрения коммунистической партии.
В послевоенные годы буржуазная пресса создала литературной стряпне экзистенциалистов большую рекламу.
Кипучая «деятельность» экзистенциалистов, доказывающая их преданность буржуазии, их горячее желание во что бы то ни стало защитить историей обречённый класс, создала им заслуженную популярность у буржуазии и не менее заслуженное презрение рабочего класса.
В настоящее время, когда трудящиеся массы решительно становятся на путь коммунизма, буржуазия хватается за всё отжившее, отсталое, косное, пытаясь отстоять своё владычество, отодвинуть неизбежную гибель своего класса. Отживший свой век класс выступает против науки, против разума и фактов, ибо наука, разум и факты на стороне нового, передового. Идеологи буржуазии противопоставляют могучим идеям марксизма-ленинизма всё антинаучное и мистическое, что когда-либо выдвигала реакционная философия. В этой обстановке маразма и разложения буржуазного общества и получил распространение экзистенциализм, вытащивший на свет обветшалую идеалистическую дребедень и провозгласивший это гнильё последним словом философии.
Буржуазия хватается за экзистенциализм потому, что это лжеучение, выступая против всего демократического и прогрессивного, пытается отравить сознание людей дикими, антиобщественными «идеями», насаждает растленный космополитизм. Все писания экзистенциалистов и их атамана Сартра преследуют эту гнусную цель: и «метод», применяемый Сартром, и его «теория познания», и разглагольствования об этике имеют назначение принизить сознание, привить мысль о ничтожности человеческой жизни, отвлечь людей от борьбы за лучшее будущее и таким путём отстоять капиталистическое рабство. Сартр широко использует «наследие» таких мракобесов и человеконенавистников, как Гуссерль, Кьеркегор, Ницше, Фрейд. По существу, он лишь модернизирует реакционные взгляды своих учителей, приспособляя их к современным классовым нуждам буржуазии.
Экзистенциализм широко применяет феноменологический «метод» Гуссерля, восстанавливающий платоновское учение об идеях и средневековый реализм.
Проповедуя отказ от научного познания, объявляя войну науке, экзистенциалисты уверяют, что познание о столе можно получить не путём изучения этого реального предмета, а созерцанием представления его в сознании. А так как феноменологический метод созерцает не реально существующее, а «сущность», то «стол» ничего общего не имеет с реальностью и является творением сознания. Не предмет отражается в сознании, а сознание творит предмет, заявляют экзистенциалисты, повторяя давным-давно разоблачённые идеалистические софизмы и пошлости субъективного идеализма.
Этот, с позволения сказать, метод Сартр применяет и для изучения сущности человека, или, как он; называет его вслед за Хайдеггером, «человеческой реальности». Из писаний Сартра мы узнаём, что человек— вовсе не объективная (реальность, а бытие его полностью зависит от субъекта, например, от Сартра: захочет он мыслить о человеке, — значит, человек существует, не захочет — нет человека.
Все эти ухищрения и уловки мракобесов давно разоблачены Лениным в его гениальном труде «Материализм и эмпириокритицизм». Сартр и ему подобные идеологи империалистической реакции судорожно цепляются за все самые реакционные теории, пытаясь их использовать в идеологической борьбе против лагеря мира, демократии и социализма.
Для целей экзистенциалистов такой «метод» весьма удобен. Он не допускает проверки выдвинутых положений наукой и позволяет прикрывать старые, обветшалые идеалистические догмы новой словесной шелухой.
Не трудно понять, почему незадачливые защитники капитализма облюбовали метод стародавних схоластов. Для защиты реакционной политики необходима реакционная теория, начисто отрицающая метод научного познания. Экзистенциалисты пытаются тащить человечество назад, к средневековью. Разглагольствуя о сущности человека, Сартр выхолащивает из этой сущности всё человеческое и изображает человека отвратительным животным. Сартровский «метод» существует для того, чтобы унизить человека, показать его опустошённым, одиноким и антиобщественным животным. Нечего и говорить, что этот «метод» ничего общего не имеет ни с наукой, ни с логикой, ни с человеческой практикой.
Под стать «методу» и развиваемая Сартром в его книге «Бытие и небытие» «теория познания», в которой он выступает верным последователем предтечи фашизма Ницше. Разумеется, «теория познания» экзистенциалистов не имеет целью изучить реальную действительность, целью её является доказательство невозможности познания вообще. Мир непознаваем и сам человек непознаваем, твердит Сартр. Реакционнейшая идея о раздвоении человека является одним из центральных положений в писаниях Сартра, который с утомительным многословием жуёт и пережёвывает куцую мысль о якобы непознаваемости духовной жизни человека.
Этот старый идеалистический вздор был давным-давно разоблачён и отброшен нашими крупнейшими учёными. Ещё в 1873 году великий русский физиолог и философ Иван Михайлович Сеченов выступил со всей резкостью против идеалистических взглядов о дуализме человека как взглядов реакционных, мешающих развитию науки. Сеченов называл такое философствование «злоупотреблением речью» и блестяще доказал его научную и логическую несостоятельность. Он писал: «Человек есть определённая единица в ряду явлений, представляемых нашей планетой, и вся его даже духовная жизнь, насколько она может быть предметом научного исследования, есть явление земное. Мысленно мы можем отделять своё тело и свою духовную жизнь от всего окружающего, подобно тому как отделяем мысленно цвет, форму или величину от целого предмета, но соответствует ли этому отделению действительная отдельность? Очевидно, нет, потому что это значило бы оторвать человека от всех условий его земного существования. А между тем исходная точка метафизики и есть обособление духовного человека от всего материального»[2].
Точку зрения И. М. Сеченова по затронутому вопросу развивали такие корифеи науки, как И. И. Мечников, И. П. Павлов, и другие учёные, двигавшие науку вперёд. Окончательный, сокрушающий удар всем этим бредням нанёс диалектический материализм, великие идеи которого вооружают ныне всё передовое человечество. Гениальные труды Ленина и Сталина — такие классические произведения, как «Материализм и эмпириокритицизм», «Анархизм или социализм?», «О диалектическом и историческом материализме», — вооружили миллионы людей для победоносной борьбы с мракобесием.
Абсурдное метафизическое отрывание «духовного человека от всего материального» применялось ещё средневековыми схоластами, по- сколько такие взгляды отвечали интересам господствующего эксплуататорского класса. Ныне экзистенциалисты вновь вытаскивают эту вреднейшую поповскую сказку о не связанной с телом бессмертной душе, и делают они это по той же причине, что и их предшественники: в угоду интересам своих хозяев. Не удивительно поэтому, что правоверные католики ничего не имеют против экзистенциалистов; отцы-иезуиты высказывают даже своё одобрение этому «философскому» течению. Экзистенциалисты выступают верными союзниками церкви и вместе с церковниками внушают людям мысль о бессмертии духовного и ничтожности физического. Вместе с отцами церкви модные «философы» пытаются привить трудящимся мысль о том, что земная жизнь —это суета сует, а следовательно, нет никакого смысла бороться за её улучшение, бороться за земные радости, за царство справедливости и свободы. Нужно думать о душе, твердят эти поповские подпевалы; царство человека не на земле, утверждает Сартр. Разглагольствования экзистенциалистов о двух началах человека, действующих по разным законам, имеют целью привить мысль о примате духовного над физическим; отвлечь от политической борьбы за перестройку человеческого общества на справедливых началах.
«Теория познания» экзистенциализма утверждает, что мир — это царство случайностей. Старая идеалистическая погудка используется ныне на новый лад. Болтовня Сартра о том, что «я случайно француз, а ты случайно немец», нашла горячий отклик в сердцах всех презренных космополитов Франции. Сартр дал «теоретическое» обоснование их изменническим действиям. Ещё в 1933 году французские «беспаспортные» бродяги, напуганные ростом сил рабочего класса и его борьбой за народный фронт, кинулись за помощью к Гитлеру. Эти предатели тогда уже звали во францию фюрера, объявляя национальные границы «отвлечённым понятием».
Когда через несколько лет их желание сбылось и немецкие фашисты закабалили страну, космополиты всячески помогали поработителям, сотрудничали с ними, вместе с ищейками гестапо охотились за подлинными патриотами, участниками движения сопротивления. Ныне усилия французских космополитов направлены на то, чтобы превратить Францию в колонию США. Эта «пятая колонна» Уолл-стрита во Франции признала Сартра своим теоретиком. В годы оккупации Сартр доказывал бессмысленность борьбы французских патриотов с фашистами. Теперь он отвергает патриотические чувства, зовёт к отказу от национальной независимости, к подчинению диктату США. Буржуазный философ ползает на брюхе перед американскими богачами и выступает заклятым врагом Советского Союза.
Именно Сартр возглавляет отвратительную банду продажных писак, попирающих ежедневно национальное достоинство страны и возводящих предательство и измену родине в доблесть. Сартр — теоретик космополитизма. Его «теория познания» оправдывает любую измену родине. Вот почему экзистенциализм в фаворе у буржуазии, а американские богачи любезно приглашают Сартра на гастроли и щедро оплачивают его проповеди.
В великой борьбе, которая происходит ныне между миром империализма и миром социализма, соотношение сил решительно складывается в пользу лагеря мира и социализма, возглавляемого великим Советским Союзом. Почти половина человечества навсегда сбросила иго капитализма и строит новый, светлый мир. Этот пример ободряюще действует на трудящихся капиталистических стран. Трудящиеся массы, руководимые коммунистами, ведут борьбу с угнетателями за мир, свободу и независимость.
Атаман экзистенциализма Сартр ставит перед собой задачу любым способом оправдать капиталистическое рабство. Именно этой задаче подчинены его многословные разглагольствования об этике. В 1943 году Сартр в книге «Бытие и небытие» доказывал, что человек — такая же случайность, как выброшенный на берег камень: жизнь человека — бесполезное страдание, наше рождение — абсурд, так же как и наша смерть.
В 1946 году политический климат во Франции очень изменился. Коммунистическая партия — самая авторитетная партия трудящихся страны — на каждых выборах получает подтверждение своего влияния. Буржуазия мобилизует всех — от церковников до правых социалистов — для борьбы с победоносным шествием марксизма-ленинизма. В этой обстановке Сартр попробовал замаскироваться под «гуманиста». Он якобы больше не апостол абсурда: с таким «учением» к массам не пойдёшь, — сегодня он объявляет себя «гуманистом». И вот Сартр публикует в 1946 году рекламную книжонку под крикливым названием «Экзистенциализм — это гуманизм». Но, разумеется, от изменения вывески мракобесие Сартра не изменилось.
Человеческое общество, по Сартру, — это случайное собрание отдельных субъектов, каждый из которых выбирает свою мораль, свой путь и каждый сам за себя несёт ответственность. Так рисует Сартр отношения между человеком и обществом, нагло уверяя, что это и есть «гуманизм»! Этот реакционный вздор пишется во Франции, которая стала ареной напряжённой классовой борьбы, где не прекращается борьба трудящихся против «200 семейств», ведущих наступление на жизненный уровень и демократические права трудящихся.
Во Франции полицейский министр и верный пёс буржуазии Жюль Мок расстреливает бастующих рабочих. Французские рабочие расклеивают на улицах Парижа обращения компартии, а полицейские Жюля Мока или Кея стреляют в рабочих; участники движения сопротивления устраивают мирную демонстрацию, а жандармы, по приказу единомышленников Сартра, их расстреливают.
Конечно, положение о том, что человек якобы сам творит свою судьбу и его судьба нисколько не зависит от общественного строя, очень выгодно буржуазии. Эта лживая «теория» полностью снимает ответственность с капиталистов за горе, нищету и обездоленность миллионов трудящихся. Господин Сартр и иже с ним проповедуют: если ты работаешь сверх всяких сил и всё же не можешь обеспечить свою семью самым необходимым, — не обвиняй в этом капиталистические производственные отношения. Лакей буржуазии Сартр заявляет французскому пролетарию: ты случайно существуешь на свете как рабочий; ты сам избрал свою судьбу; банкир так же случайно — банкир, и поэтому он нисколько не ответственен за существующий общественный порядок. Так Сартр при помощи своей «философии» пытается выгородить своих хозяев.
Однако сартровская философия не ограничивается только этим. Сотни страниц в книге Сартра «Бытие и небытие» посвящены доказательству того, что человек человеку — злейший враг, что человек в мире одинок среди себе подобных, но чужих и враждебных «человеческих реальностей», а посему стремись поработить другого раньше, чем другой тебя поработит.
Совершенно ясно, что человеконенавистническая проповедь Сартра преследует нужные империалистам цели. Представить человеческое общество в виде волчьей стаи выгодно поджигателям войны, утверждающим, что война коренится якобы не в природе эксплуататорского строя, а в природе самого человека, а потому будто бы и неизбежна, и неотвратима. В своей «этике» Сартр выступает идеологом войны и самого зверского угнетения, смыкаясь с гитлеровскими негодяями. Идя по стопам 6ypжуазных социологов, Сартр все свойства своей «человеческой реальности» строит на дарвиновской теории борьбы за существование в животном мире, а систему доказательств права сильного целиком заимствует у духовного отца немецкого фашизма Ницше.
Так, Сартр оправдывает империалистические войны, зверское подавление трудящихся, всю гнусную политику лагеря империалистической реакции во главе с монополистами США.
Сартровский «гуманизм», как две капли воды, похож на фашистский волюнтаризм Ницше, только последний никогда не пытался выдавать свою человеконенавистническую философию за гуманизм. Он называл предметы их именами. Ныне идеолог буржуазии Сартр прячет фашистское жало под маской «гуманизма».
Подлинный гуманизм утверждает, что нужно создать такие общественные отношения, при которых трудящийся человек был бы свободен от страха перед эксплуатацией, безработицей, национальным и расовым угнетением. Для достижения этого нет иного пути, как замена ныне существующих в капиталистических странах несправедливых, зверских отношений между людьми человеческими, справедливыми, социалистическими отношениями, которые осуществлены в стране победившего социализма.
Капиталистические общественные отношения уродуют человека, принижают, убивают в нём человека и будят зверя. Всеми силами этому способствуют реакционные идеологи капитализма и в том числе экзистенциалисты. Сартр старается доказать, что не капиталисты повинны в страданиях рабочих; новомодный парижский философ повторяет рассуждения царского урядника о «смутьянах-социалистах» и «зловредных агитаторах». С наибольшей яростью враг всего прогрессивного Сартр ополчается против истинных защитников и руководителей трудящихся — коммунистов. Общеизвестно, что по милости правящей «американской партии», к которой принадлежат и экзистенциалисты, положение трудящихся во Франции ухудшается с каждым днём. Из-за широкого ввоза американских товаров поставлены под удар многие отрасли промышленности Франции; рост дороговизны, усугубляющийся инфляцией, непрестанно понижает и без того низкий прожиточный минимум трудящихся. Все тяготы инфляции и многолетней колониальной войны во Вьетнаме падают на плечи рабочих, крестьян и мелких предпринимателей, в то время как прибыли буржуазии растут из месяца в месяц. Антагонистические противоречия между капиталистами и трудящимися принимают всё более острый характер. Во главе трудящихся Франции в их борьбе за мир, свободу и национальную независимость стоят коммунисты. Именно против них и направлена вся ярость буржуазных идеологов типа Сартра. Послушать Сартра, так капиталист— лучший друг рабочего, его кормилец и благодетель, и только «агитаторы»-коммунисты внушают рабочим, будто буржуа — их классовые враги.
Только обладая безграничным запасом наглости, можно утверждать, что буржуа от всей души стремятся к миру с рабочими. Однако, когда нужно обелить чёрное, всё ставят вверх ногами современные идеологи буржуазии.
Идеологи и защитники буржуазии — идеалисты, правые социалисты, церковники — в один голос вопят о «классовом мире». В переводе на обычный, человеческий язык это означает, что рабочий должен безропотно нести своё ярмо, а капиталист беспрепятственно богатеть за счёт разорения миллионов людей.
Конечно, такие «низменные» понятия, как прибыль, эксплуатация, не входят в круг внимания Сартра, этого созерцателя сущностей. Он ангельским голосом поёт о мире между волками и овцами. Но когда он вспоминает о том, что рабочие Франции не мирятся со своей судьбой и активно выступают против угнетателей, он выходит из себя и лишается душевного равновесия. Он начинает клеветать на народ, всячески его охаивать, называя тупой, инертной массой. Он заклинает рабочих не вступать в политические классовые организации, а держаться в одиночку; он, наконец, прибегает к угрозам, предупреждая рабочих, что выступления против капиталистов будут строго преследоваться. Так в экзистенциалисте совмещается поповская елейность с жандармской склонностью к мордобою,
Экзистенциализм воскрешает фашистские взгляды Ницше о «власти сильного». «Модная» философия буржуазии смыкается с идеологией фашизма. «Этика» экзистенциализма направлена против коренных интересов миллионов трудящихся, верой и правдой она защищает своих хозяев — капиталистов, оправдывая милитаризм, попрание прав народов и их закабаление американскими империалистами, подготовку кровавой войны во имя интересов новых претендентов на мировое господство, расправу с трудящимися, наступление на их жизненный уровень и демократические права.
* * *
Современные мракобесы выдают свои «теории» за последнее слово философии и за величайшее открытие. На самом же деле экзистенциалисты лишь извлекли из вековой пыли теорию Платона об идеях и за неимением ничего лучшего ухватились за неё. Понадобилась же им эта обветшалая, антинаучная идея для того, чтобы снова и снова попытаться оправдать строй капиталистического рабства. Растленная идеалистическая философия пытается доказать, что человек сам выбирает свою «сущность», а буржуазное общество не несёт никакой ответственности за судьбу трудящихся. Классовая направленность этой «теории» видна даже из примеров, которыми пользуется Сартр для пояснения своих рассуждений. Разъясняя важность выбора «сущности», Сартр приводит в пример рабочего, который идёт не в коммунистический синдикат (профсоюз), а в христианский, и делает он такой выбор потому, что долг человека — смирение, уступка ближнему и что вообще царство человека не на земле.
Вот к каким «примерам» прибегает «модный философ». Известно, что французский рабочий класс под руководством своей коммунистической партии ведёт упорную борьбу против буржуазии. Известно также, что христианские синдикаты находятся под идейным влиянием реакционеров-католиков. В момент ожесточённых классовых боёв Сартр выступает адвокатом реакции и пытается убедить рабочих вступать в христианские профсоюзы. Эти жалкие и мерзкие потуги обречены на неудачу, как и все другие попытки врагов рабочего класса оторвать трудящихся от коммунистической партии, какой бы «философией» эти попытки ни прикрывались.
Грязным целям буржуазии служит тезис экзистенциалистов о том, что человек свободен выбирать свою сущность. Это попытка идейно обосновать любое предательство. Под флагом свободы выбора сущности Сартр проповедует свободу нарушать свой долг, свои обязательства, оправдывает любое вероломство, авантюризм и хищничество современных империалистов.
Человек, по Сартру, не может и не должен полагаться на других людей; рассчитывать на друзей невозможно, потому что люди могут пересмотреть свои взгляды и действия. Экзистенциализм полностью оправдывает такие аморальные взгляды и поступки, возводя таким образом измену в добродетель. Раз человеку свойственно менять выбор своей сущности в любое время, то закономерно самое чёрное предательство. А если дело так обстоит, то коллективные действия людей совершенно исключаются, так как нельзя никому доверять. Разве возможна при такой «этике» идея международного сотрудничества? Разве не оправдывает такая «мораль» всех гангстеров и наёмных убийц, фашистских молодчиков, предателей и изменников, шпионов и диверсантов, всех слуг современной империалистической реакции?
Для оправдания гнусных взглядов империалистов и нужна экзистенциалистам болтовня о «неограниченной свободе» выбора своей сущности. Вполне естественно, что Сартр, этот преданный лакей капитализма, выступает как теоретик космополитизма, предательства, вероломства и измены: эти качества — подлинная сущность защищаемого им класса.
Действительно, французские империалисты не раз обманывали и предавали народ. Это они повергли страну к ногам Гитлера, а ныне они продают свою родину оптом и в розницу американским бизнесменам. Изолгавшиеся хозяева Сартра, действительно, не заслуживают никакого доверия, так как во имя личных, корыстных интересов они готовы продать и предать народ и самую Францию. Но рабочий класс с презрением отворачивается от подобных «теорий». Пролетариат, ведомый своей коммунистической партией, громя врагов трудящихся, твёрдо и неуклонно идёт к своей великой цели — к перестройке общества на демократических основах. Он уже достиг этой цели в Советском Союзе, он идёт по этому славному пути в ряде стран, он достигнет её во всём мире, и шавкам, вроде Сартра, разумеется, не остановить действия титанических сил современной истории.
Болтая о «сущности человека», Сартр всячески обходит вопрос о производственных отношениях людей, об отношениях между капиталистами и рабочими. Он предпочитает увиливать от этой неприятной темы. Зато с большой охотой он толкует о другого рода отношениях между людьми. Со свойственным ему многословием и с большим знанием дела он распространяется о мазохизме, сексуальном желании, злобе, садизме. При этом Сартр с предельным цинизмом подчёркивает, что он так подробно останавливается на сексуальных вопросах потому, что именно они якобы являются решающими в отношениях между людьми! Так приспосабливаются для сегодняшнего дня нелепые и гнусные фрейдистские измышления. Эти рассуждения Сартра лишний раз показывают глубину падения современной буржуазной философии, которая цинично проповедует скотскую мораль.
Человеку свойственно только животное бытие, на все лады твердят экзистенциалисты. Таким изображают человека его злейшие враги, заинтересованные в том, чтобы унизить человека. В безнадёжных усилиях защитить наёмное рабство буржуазные «мыслители» хотели бы выхолостить из человека его человеческую сущность, превратить человека в животное. Звериную мораль своего класса Сартр хочет выдать за мораль человечества. Тщетная попытка, только ещё больше разоблачающая классовую роль экзистенциализма.
Исходя из субъективистского определения «сущности человека», Сартр, кривляясь и паясничая, утверждает, что «человеческая реальность» толь-: ко «играет» в бытие. Гарсон в кафе «играет» в бытие гарсона, такой же «игрой» занимаются все люди любой профессии: портные, банкиры, парикмахеры, дипломаты. Сартр не пытается даже ответить на простой вопрос: почему одна «человеческая реальность» «играет» в бытие портного, а другая — в бытие банкира? Что касается самого Сартра, то он по мере сил своих действительно добросовестно играет роль лакея буржуазии. И это остаётся его подлинной сущностью, во что бы он ни «играл».
Идеалистическая «философия», враждебная науке, не в состоянии ответить ни на один вопрос философии. Все рассуждения Сартра имеют своей прямой целью затуманить истину, направить мысль по ложному пути.
Мракобесы-экзистенциалисты, отрывая сущность человека от существования, дух — от тела, мышление — от природы, хотят внушить людям, что жизнь человека на земле — нечто столь ничтожное и малостоящее, что не о ней заботиться должно, а о душе. Такое поповское «учение» является оружием в руках угнетателей на протяжении веков. От Платона и до наших дней идеалистическая философия ведёт непримиримую борьбу против всех стремлений действительно улучшить жизнь трудящихся масс на земле. Рассуждения Платона о том, что истина познаётся только душой, учение Канта о непознаваемости мира, писания всяких гуссерлей, хайдеггеров и Сартров о бессмертии души и ничтожности всего реального преследуют одну цель: направить внимание людей на потустороннее, внушить людям равнодушие к делам земным.
Реакционность идеализма экзистенциалистической философии заключается также в том, что она унижает достоинство человека, пытается вытравить в человеке всё человеческое и представить его бытие как бытие животного.
Подлинную сущность человека ярко и исчерпывающе определил Маркс: «Сущность человека не есть абстракт, присущий отдельному индивиду. В своей действительности она есть совокупность общественных отношений»[3]. Это — единственно научное определение сущности человека.
Рассматривать сущность человека вне и помимо его общественных отношений невозможно, так как человек раньше всего — существо общественное. Иного человека нет, не было и быть не может. Люди создают общество, но так же верно, что общество создаёт человека.
«Подобно тому, как общество производит человека, так оно и производится им», — писал Маркс. «Деятельность труда и дух как по своему содержанию, так и по способу возникновения общественны: это — общественная деятельность и общественный дух… Таким образом, общество есть законченное существенное единство человека с природой»[4]. Маркс указывает, что общество — это единство человека с природой; оторвать человека от общества так же невозможно, как не^ возможно оторвать его от природы.
Человеку свойственны индивидуальные особенности, но большинство так называемых индивидуальных черт зависит полностью от влияния общества, в котором находится индивид. Перемены в общественном производстве, перемены в политическом устройстве общества прямо и непосредственно отражаются и на взглядах, нравах, характерах общественных индивидов. Эту мысль ярко и образно выразил А. А. Жданов: «Каждый день поднимается наш народ всё выше и выше. Мы сегодня не те, что были вчера, и завтра будем не те, что были сегодня. Мы уже не те русские, какими были до 1917 года, и Русь у нас уже не та, и характер у нас не тот. Мы изменились и выросли вместе с теми величайшими преобразованиями, которые в корне изменили облик нашей страны»[5].
Факты действительной жизни решительно отвергают реакционные вымыслы идеалистов о «случайности» особенностей индивида, субъекта, каковые особенности якобы ставят eго в изолированное, враждебное отношение к окружающим его людям.
Маркс указывал, что «хотя бытие и мышление и отличны друг от друга, но в то же время они находятся в единстве друг с другом»[6]. Это глубоко научное положение Маркса полностью разрушает досужие вымыслы идеалистов о «раздвоении» человека. Марксизм учит, что самое бытие человека, а также мышление его суть продукты исторического развития человеческого общества. Маркс подчёркивает общественный характер человеческих взаимоотношений и, в частности, отношений мужчины к женщине: «Отношение мужчины к женщине есть естественнейшее отношение человека к человеку… В нём обнаруживается… насколько человек в своём индивидуальном бытии является в то же время общественным существом»[7]. Отношения мужчины к женщине — природные, естественные отношения, но это в то же время — отношения между общественными существами, а потому человеческие отношения. И на эти естественнейшие отношения людей общество оказывает решающее влияние. В капиталистическом обществе, защищаемом Сартрами, природные отношения людей превращены в предмет купли-продажи, а человек превращён в товар. Такого рода отношения между мужчиной и женщиной никак не могут быть названы человеческими. В капиталистическом обществе — обществе нищеты и стяжательства — коверкаются самые естественные отношения между людьми; угнетателям выгодно натравливать человека против человека, сеять недоверие друг к другу, разъединять людей. Только в обществе, где нет антагонистических классов, где нет классового и национального угнетения, отношения между людьми становятся подлинно человеческими. Такие отношения существуют между советскими людьми — отношения содружества, взаимоуважения и взаимоподдержки. Это приводит в бешенство Сартров и их хозяев.
Мир, защищаемый экзистенциалистами, — это мир частной собственности, принижающей и обедняющей человеческую сущность. Сартр поёт гимн частной собственности; захлёбываясь от умиления, он доказывает, какую силу обретают те «человеческие реальности», которые владеют собственностью. «Деньги — это моя сила», — возвещает он. Восхвалениями частной собственности философствующий лакей капиталистов обнажает классовую сущность своей философии. Касаясь роли частной собственности в буржуазном обществе, Маркс писал: «Уничтожение частной собственности представляет полное освобождение всех человеческих чувств и свойств, но оно является этим освобождением именно потому, что эти чувства и свойства стали человеческими как в субъективном, так и в объективном смысле»[8].
Современные мракобесы всячески хотели бы скрыть то краеугольное положение марксизма-ленинизма, согласно которому освобождение индивидуума возможно лишь на основе освобождения масс. Эго положение было сформулировано товарищем И. В. Сталиным более сорока лет тому назад в его гениальной работе «Анархизм или социализм?». Ныне это великое положение марксистско- ленинской науки доказано историческим опытом миллионов трудящихся нашей великой советской Родины. Опыт социалистического строительства в нашей стране неопровержимо доказал, что все физические и духовные чувства людей могут получить полное освобождение лишь в обществе, где частная собственность уничтожена, где уничтожена эксплуатация человека человеком. В нашей стране потому так многогранно и ярко проявляются все свойства и чувства человека, что советский человек освобождён от ига тех, чьей собственностью являлись все богатства страны. Всяким Сартрам не удаётся скрыть, что в нашей стране человек стал подлинно человеком, потому что его место в социалистическом обществе определяется не деньгами, не частной собственностью, а общественно полезной деятельностью. Трудящиеся массы за рубежом видят, как растёт с каждым днём армия передовиков промышленности, сельского хозяйства, науки — этот золотой фонд нашей Родины. Никогда ещё в истории не проявлял человек свои способности в такой красе и силе, как в нашей Советской стране.
Все свойства и качества человека, сущность его, разовьются в полной мере в коммунистическом обществе. Коммунизм — «истинное решение, спора между человеком и природой и человеком и человеком»[9], — писал Маркс. Практика наших дней полностью подтверждает эти глубокие мысли основоположника марксизма. В Советской стране спор между человеком и природой получает подлинное и полезное для общества решение. Волей общества, руководимого партией Ленина — Сталина, обуздываются силы природы и ставятся на службу человеку. Недалеко время, когда наиболее зависимое от природы производство — производство хлеба — будет ограждено от всяких случайностей стихии. Спор между человеком и человеком разрешён у нас путём решительного устранения всех причин, вызывавших ранее вражду между людьми. Практика строительства коммунизма в нашей стране является торжеством марксистско-ленинской теории.
Великий Сталин учит нас тому, что общественные идеи и теории играют важную роль в жизни общества, в истории общества. «Общественные идеи и теории бывают различные, — пишет товарищ Сталин. — Есть старые идеи и теории, отжившие свой век и служащие интересам отживающих сил общества. Их значение состоит в том, что они тормозят развитие общества, его продвижение вперёд. Бывают новые, передовые идеи и теории, служащие интересам передовых сил общества. Их значение состоит в том, что они облегчают развитие общества, его продвижение вперёд, причём они приобретают тем большее значение, чем точнее они отражают потребности развития материальной жизни общества»[10].
Марксизм-ленинизм, точно отражающий «потребности развития материальной жизни общества», приобрёл ныне решающее значение в деле развития общества. Марксизм-ленинизм овладел миллионными массами и победоносно шествует вперёд, сметая с пути всё реакционное, отсталое, отжившее. Это победное шествие пытаются задержать идеалисты разных мастей, сторонники обветшалых идей и теорий, состоящие на службе империалистической реакции.
Для достижения своих низких целей экзистенциализм использует гнусные приёмы: изображает жизнь человека как бессмысленное, тупое существование животного, вытаскивает и подаёт как сущность человека всё мутное, грязное, преступное, что культивирует капиталистическое общество и что свойственно именно этому обществу. В своём выступлении на философской дискуссии А. А. Жданов пригвоздил экзистенциализм к позорному столбу. Тов. Жданов говорил: «Известно уже из опыта нашей победы над фашизмом, в какой тупик привела целые народы идеалистическая философия. Теперь она предстаёт в своём новом отвратительно грязном естестве, отражающем всю глубину, низость и мерзость падения буржуазии. Сутенёры и уголовные преступники в философии — это действительно край гибели и разложения, Однако эти силы ещё живучи, ещё способны отравлять сознание масс» к
На борьбу с великими идеями марксизма-ленинизма реакция мобилизует все свои силы.
Всех идеологов лагеря империалистической реакции — от экзистенциалистов до правых социалистов — объединяет лютая ненависть к авангарду человечества — великому Советскому Союзу — и животный страх за завтрашний день капитализма. Империализм разваливается и гибнет. Окреп и вырос новый мир, мир социализма. Уже почти половина человечества сбросила иго буржуазии и по примеру Советского Союза строит новую жизнь, в которой нет места эксплуататорам, их слугам и идеологам. Трудящиеся Франции под руководством коммунистической партии ведут тяжёлые классовые бои за свободу народа. Французские капиталисты зовут на помощь американского жандарма, а идеологи буржуазии — церковники, правые социалисты, экзистенциалисты и все другие философствующие мракобесы, — помогая своим хозяевам, американским империалистам, проповедуют растленный идеализм, проповедуют идеологию поджигателей войны, душителей свободы и независимости народов, палачей рабочего класса и всех трудящихся. Но трудящиеся с презрением отворачиваются от этих продажных певцов капиталистического рабства и идут по широкому пути, который им указывает марксизм-ленинизм, — по пути к социализму.
«Юманите» от 26 июня 1947 года. ↑
И. М. Сеченов. Избранные философские и психологические произведения, стр. 285. Огиз. 1947. ↑
К. Маркс и Ф. Энгельс. Избранные произведения. Т. II, стр. 384. 1948. ↑
К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. III, стр. 623. ↑
А. А. Жданов. Доклад о журналах «Звезда» и «Ленинград», стр. 36. Госполитиздат. 1946. ↑
К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. III, стр. 625. ↑
Там же, стр. 621. ↑
К. Маркой Ф. Энгельс. Соч. Т. III, стр. 626. ↑
К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. III, стр. 622. ↑
И. Сталин. Вопросы ленинизма, стр. 546. 11-е изд. ↑
