Глава третья. Прагматизм как система. Классики прагматизма: Уильям Джемс и Джон Дьюи

Развитие прагматизма в XX в. представляло собой постепенную ликвидацию части противоречий, которыми была чревата философия основателя этой школы Чарлза Пирса. С социально-классовой точки зрения это означало все большее совпадение теоретических положений прагматизма с сознательной или бессознательной апологией «американского образа жизни». Прежде всего речь идет об обосновании идей американской буржуазной демократии, в защите которой классики прагматизма усматривают свою задачу. Но сама эта демократия глубоко противоречива. Сьюзен Стеббинг, характеризуя социальную установку прагматизма, писала по этому поводу: «Основой демократии является признание ценности человека как такового, независимо от социального статуса, занятий или способностей. «Правительство» заслуживает покорности и уважения только в том случае, если оно воплощает «народный выбор»; нет людей столь низких или невежественных, чтобы их можно было лишить голоса в управлении страной. Воля большинства должна торжествовать; если необходимо, то с помощью насилия. Другими словами, борьба за существование должна допускаться, поскольку все, кто «выживает», должны считаться равно «приспособленными», но ее следует осудить, поскольку она подразумевает устранение неприспособленных. Это противоречие, лежащее в сущности (буржуазной! — А. Б.) демократии, любопытным образом воспроизведено и проиллюстрировано в прагматистской философии, которая, частично происходя из антидемократической философии Ницше, все же является поразительным итогом демократического требования чисто «человеческой» философии жизни — «Гуманизма», основанного на действительных интересах и эмоциях человека»^[1].

В период бурного развития американского капитализма «устранение неприспособленных» выглядело итогом естественного хода событий. Перед американским буржуа не вставало проблем, самое большее, он сталкивался с ситуацией и искал выхода из нее на основе «метода упорства». Не найдя его, погибал, оставаясь в полной уверенности, что разорение было следствием его личного просчета или невезения. Мысль о том, что трагические ситуации вызваны чем-то более основательным, чем ошибка или невезение, кажется «среднему американцу» чуждой и крамольной. Именно поэтому прагматизм возводит отказ от теоретического осмысления действительности — прежде всего социальной — в философский принцип.

Очень удобная для внедрения в самые широкие слои капиталистического общества США, эта идеология переживает, однако, в период после второй мировой войны серьезный кризис. Оставаться на позициях теоретического нигилизма можно лишь до тех пор, пока перед обществом не встанет проблема: как быть дальше, как сложатся судьбы его в меняющемся мире? Перед Соединенными Штатами такой вопрос встал во весь рост только после второй мировой войны, когда возникновение мирового социалистического лагеря и быстрый рост влияния социализма практически поставили вопрос «кто — кого?». Но пока до этой поры почти полвека, прагматизм переживает расцвет. В философии, логике, этике, педагогике идеи прагматизма укореняются все решительнее. Рассмотрим же его развитие с начала XX в.