1. Предмет и научные функции естествознания

Предмет естественнонаучного исследования. В самой общей форме можно было бы сказать, что предметом естествознания является вся природа. Однако такое определение вследствие его крайней общности оказывается недостаточным и требует конкретизации. Классики марксизма-ленинизма определяют весь мир, включая природу, как движущуюся материю, которую мы познаем все глубже^[1]. Отсюда предмет естествознания получает более развернутое определение — материалистическое, поскольку подчеркивается материальность природы, и диалектическое, поскольку подчеркивается движение, изменчивость природы, ее развитие, совершающееся в силу борьбы противоположностей, ее закономерность, а вместе с тем подчеркивается и единство мира, заключающееся в его материальности.

Определение предмета естествознания было дано Энгельсом в письме к Марксу от 30 мая 1873 г.: «Предмет естествознания — движущаяся материя… Познание различных форм движения и есть познание тел. Таким образом, изучение этих различных форм движения является главным предметом естествознания»^[2]. Такое же по существу определение дано Энгельсом позднее в «Диалектике природы».

Раскрывая дальше приведенное выше определение предмета естествознания, нужно включить сюда также изучение материальных носителей (субстратов) различных форм движения материи в природе, а также изучение основных форм бытия движущейся материи (применительно к различным формам ее движения), различных типов закономерной связи явлений в природе, носящих как общий характер- (охватывающих собой ряд форм движения), так и специфический характер (касающихся лишь отдельных сторон тех или иных форм движения и их структуры). Вместе с тем, в предмет естествознания входит изучение общих закономерных связей самих форм движения материи в природе, их переходы и взаимопревращения друг в друга, лежащие в основе всех процессов развития природы.

Бели же попытаться дать краткое определение предмета естествознания, то можно отметить самое главное в нем, а именно различные формы движения материи в природе, носителей, структуру, взаимосвязи, закономерности, взаимопереходы и развитие которых изучает современное естествознание.

Движущаяся материя как предмет естествознания существует вне и независимо от человеческого сознания и отражается в нем. Но это отражение происходит не пассивно, не созерцательно, а в процессе активного вмешательства человека в явления природы. Следовательно, сама природа находится под воздействием человеческой практики, изменяется человеком. Поэтому при характеристике предмета естествознания нельзя упускать из вида влияния практической деятельности человека на природу; учет этого влияния — существенное условие историко-материалистического, марксистского взгляда на предмет естествознания. Критикуя односторонний подход к этому вопросу, Энгельс писал: «Как естествознание, так и философия до сих пор совершенно пренебрегали исследованием влияния деятельности человека на его мышление. Они знают, с одной стороны, только природу, а с другой — только мысль. Но существеннейшей и ближайшей основой человеческого мышления является как раз изменение природы человеком, а не одна природа как таковая, и разум человека развивался соответственно тому, как человек научился изменять природу. Поэтому натуралистическое истолкование истории — как оно встречается, например, в той или другой мере у Дрейпера и других естествоиспытателей, стоящих на той точке зрения, что только природа действует на человека и что только природные условия определяют повсюду его историческое развитие,— страдает односторонностью и забывает, что и человек воздействует обратно на природу, изменяет ее, создает себе новые условия существования»^[3]. Энгельс ссылается на те изменения, которые произошли в природе Германии за последние два тысячелетия. От первоначальной природы Германии, какой она была во времена переселения в нее германцев, осталось ничтожно мало. Поверхность земли, климат, флора и фауна, даже сами люди стали совершенно другими, и все это благодаря человеческой деятельности, тогда как изменения, происшедшие за то же время в природе Германии без содействия человека, исчезающе малы.

Критикуя абстрактно-созерцательный взгляд Фейербаха на естествознание, основоположники марксизма отмечали: «Фейербах говорит особенно о созерцании естествознания, упоминает о тайнах, которые доступны только глазу физика и химика, но чем было бы естествознание без промышленности и торговли?»^[4].

Таким образом, предметом естествознания служит природа, рассматриваемая не абстрактно, вне деятельности человека, а конкретно, как находящаяся под воздействием человека, ибо все познание природы достигается именно в результате не только теоретической, но и практической, производственной деятельности человека. Поэтому отражение природы человеческим сознанием вырабатывается и совершенствуется в результате не пассивного созерцания природы человеком, а ее переделки, т. е. активного ее преобразования в интересах человека.

Цели естественнонаучного исследования

В соответствии с характером своего предмета естествознание имеет двоякую цель: во-первых, раскрытие сущности явлений природы, познание их законов и, во-вторых, выяснение и обоснование возможности на практике использовать познанные законы природы. Можно сказать, что познание истины (т. е. законов природы) есть непосредственная цель естествознания, а содействие практическому использованию этих законов в интересах человека есть его конечная цель. «У научного изучения предметов две основных или конечных цели: предвидение и польза, — писал Менделеев. — Предвидеть или предсказать то, что еще неизвестно, — …указывает на возможность людям проникать в самую сущность вещей… Но торжество научных предсказаний имело бы очень малое для людей значение, если бы оно не вело под конец к прямой общей пользе. Она проистекает из того, что научные предсказания, основываясь на изучении, дают в обладание людское такие уверенности, при помощи которых можно направлять естество вещей в желаемую сторону и достигать того, что желаемое и ожидаемое приближается к настоящему и невидимое к видимому»^[5].

Возможность научного предвидения и использования в практических интересах человека явлений природы основана на познании человеком объективных, т. е. независимо от него существующих, законов природы и на овладении ими, следовательно, на умении технически их использовать в нужном для человека направлении. Объективность, независимость от человека есть существенный признак законов природы в их отличие от законов, правил и норм, устанавливаемых самими людьми по своему усмотрению. Отсюда — невозможность по своему усмотрению изменять, а тем более уничтожать или создавать законы природы, или хотя бы нарушать их всеобщность путем создания исключений из них.

Таким образом, естествознание непосредственно ставит задачу познавать законы природы, одновременно подготовляя возможность их практического использования. Само же использование познанных законов составляет задачу техники (промышленной, сельскохозяйственной) и медицины. Если естествознание открывает и изучает то, что может быть использовано практически (различные виды материи и формы ее движения, различные силы природы и их законы), то техника и технические дисциплины решают задачу — как именно эти законы могут быть применены и использованы в интересах человека. В этом смысле возможности технического прогресса зависят от того, насколько полно познаны законы объекта, изучаемого естествознанием.

Но овладение человеком познанными им законами природы отнюдь не лишает их объективного характера, не делает их произвольными или способными подвергаться изменению в руках человека. Суть целенаправленной практической деятельности человека состоит в том, что она основана не на произвольных действиях, идущих в разрез с законами природы и нарушающих якобы эти законы, а на полном учете этих законов. Именно поэтому Энгельс писал, что свобода человека основывается на знании законов природы, т. е. на познании ее необходимости, но отнюдь не на воображаемой независимости человека от законов природы.

В конце XIX в. были открыты первые ядерные реакции (явление естественной радиоактивности), но законы ядерных превращений первоначально не были известны, и поэтому люди тогда не могли еще управлять ядерными процессами. Эти законы были открыты лишь в первой половине XX в.; только познав их, физики смогли технически овладеть данными процессами, научиться направлять их в нужную с точки зрения практических интересов сторону, вызывать их искусственно. Открытие законов строения органических веществ дало возможность химикам искусственно синтезировать новые продукты, которые до тех пор получались лишь путем извлечения их из растений. Точно так же раскрытие и строгий учет законов живой природы дают возможность биологам решать важнейшую задачу сознательного управления развитием живых организмов, управления процессами их изменчивости и наследственности.

Некоторые идеалисты-метафизики и агностики отрицают тот факт, что основное назначение естествознания как науки состоит в познании объективных закономерностей природы. Одни из них отрицают совсем существование законов природы, другие — отвергают возможность их познания, третьи — ставят под сомнение возможность сознательного управления природой на основе практического использования ее законов. Отсюда — антинаучная ориентация на чистую случайность, подмена необходимых связей в природе случайными; в практической деятельности такая установка означает отказ от возможности сознательного и планомерного изменения природы на основе познанных ее законов. Передовая наука отвергает такую чуждую ей ориентацию на случайность. «Наука прекращается там, где теряет силу необходимая связь»^[6],— писал Энгельс. В этом положении выражена противоположность естествознания как подлинно научного познания ‘природы антинаучным, идеалистическим и метафизическим взглядам на природу.

Те идеалисты, которые отрицают практическую направленность естествознания, метафизически разрывают обе стороны целенаправленной деятельности человека, резко разделяют естествознание на «чистое», предназначенное якобы только для познания истины самой по себе, независимо от возможности ее практического применения, и на «прикладное», которое якобы должно только находить способы применять на практике истины, познанные «чистой» наукой. Между тем в действительности практическая направленность органически присуща всем без исключения областям естествознания, даже на первый взгляд самым абстрактным, далеким от человеческой практики. Резкое деление естественных наук на «чистые» и «прикладные» разрывает единую цель науки — познать, чтобы использовать, — на две якобы совершенно независимые между собой цели, каждую из которых выполняет будто бы особая группа естественных наук. Примером теснейшего взаимного проникновения теоретических и практических задач науки может служить открытие и использование атомной энергии; здесь нельзя провести строгой границы, показывающей, где кончается чисто теоретическое исследование и где начинается техническое применение и использование открытий ядерной физики. То же касается и кибернетики.

Это не означает, что нет никакого различия, например, между теоретической и технической механикой, между теоретической и технической термодинамикой, между физикой и электротехникой или светотехникой, между химией и химической технологией, между геологией и горным делом, между биологией, с одной стороны, и сельскохозяйственными науками и медициной — с другой, и т. д. Различие между науками состоит здесь в том, что одни науки имеют ближайшим своим результатом изучение законов природы, другие же — открытие способов использования этих законов в интересах человека. Но резкой грани между обоими рядами наук не существует; оба ряда тесно переплетаются между собой и нередко переходят один в другой и даже сливаются между собой, представляя лишь различные стороны единого процесса познания и использования законов природы человеком.

Те идеалисты-агностики, например махисты, энергетисты и им подобные, которые отрицают возможность познания сущности явлений, отрицают тот факт, что у явлений природы, кроме непосредственно воспринимаемой их стороны, имеется скрытая за ней сущность, познаваемая с помощью теоретического мышления, обобщающего данные чувственного опыта. В связи с этим идеалисты-агностики сводят цели естествознания к описанию явлений природы, отвергая необходимость объяснять их теоретически, путем раскрытия их сущности. Таков, например, феноменологизм (от слова феномен, явление).

Против этих агностических установок выступали крупнейшие естествоиспытатели-материалисты. Ломоносов искал в движениях и свойствах невидимых глазом корпускул теоретическое объяснение химических и физических явлений. Менделеев писал: «Философскому же мировоззрению наиболее отвечает стремление отыскать сокрытую от глаз единую сущность»^[7]. Даже такой естествоиспытатель, как Гельмгольц, склонявшийся к агностицизму в области физиологии, высказывал о целях естествознания материалистический взгляд; он подчеркивал, что такой целью является нахождение законов природы.

Изложенный взгляд на цели и задачи естествознания, сформировавшийся еще в XIX в., полностью применим и к современному естествознанию.

Гносеологические функции естествознания как науки

Если попытаться определить гносеологические, познавательные функции естествознания, то прежде всего следует выделить две из них в качестве главных: объяснение и предсказание. Обе они опираются целиком на знание законов природы.

Функция объяснения основывается на том, что раскрытие сущности явлений природы, познание их законов дает возможность понять, а значит объяснить эти явления, их характер, их течение, их особенности. Объяснение и есть познание данного явления или данной вещи. Ленин приводит слова Гегеля о том, что выражение «может быть познан»^[8] равносильно выражению «объяснен».

Функция предсказания является развитием предыдущей функции -естествознания. Если «объяснительная» функция предполагает оперирование с имеющимся уже материалом, т. е. связана с прошлым и настоящим, то «предсказательная» функция обращена к будущему, к тому, что еще не свершилось, но должно произойти в результате развития текущих процессов. Основу этой функции также составляет знание законов природы: так как их ожидаемое действие в будущем определится их действием в настоящее время, то грядущие процессы могут быть определены, исходя из этого.

Очевидно, что, если знание законов природы играет такую громадную роль в самом естествознании, не говоря уже о производственной практике людей, то большую роль должна играть та функция естествознания, которая связана с нахождением и установлением этих законов. Такой функцией является в широком смысле функция обобщения («генерализирующая»), частным случаем и проявлением которой служит функция открытия. Эта последняя понимается как в смысле открытия новых законов природы, так и в смысле создания новых научных теорий и выдвижения новых научных гипотез. В последних двух случаях происходит переплетение «открывательной» функции с «объяснительной». Открытие законов природы, равно как и создание новых научных теорий и гипотез, неразрывно связано с тем, что в процессе накопления опытных данных возникает необходимость его обобщения, выведения из него некоторого общего положения либо в форме закона, либо в форме теории или гипотезы.

К числу функций естествознания можно отнести многие другие, в частности, функцию описания наблюдаемых явлений природы («описательную»), функцию систематизации собранного фактического материала, функцию информации, которая направлена на то, чтобы давать возможность ученым пользоваться результатами предшествующих естественнонаучных исследований при дальнейшем движении научной мысли вперед, и т. д. Можно назвать более частные функции естествознания, так сказать, детализирующие весь процесс научного познания природы (например, функцию регистрирования устанавливаемых фактов и новых истин и др.). Все эти функции присущи не одному только естествознанию, но всякой подлинной науке. Все они связаны в конечном счете с тем, что любая наука имеет своей главной задачей открытие, познание законов соответствующего круга явлений. Но так как познание законов ведет к раскрытию возможностей их практического использования, то обнаруживается еще одна существеннейшая функция естествознания, как и всякой науки вообще, — функция практической направленности, реализующая связь теории с практикой, науки с производственной деятельностью человека. Эта «производственная» или «практическая» функция естествознания выходит за рамки его гносеологических, познавательных функций в собственном смысле слова, но служит для них общей основой, будучи по отношению к ним определяющей функцией всякой науки, в том числе и естествознания.

Закономерности и особенности развития естествознания

К вопросу о предмете и функциях естествознания и о целях естественнонаучного исследования тесно примыкает вопрос о закономерностях и особенностях развития естествознания. Некоторые важнейшие из них, определяющие собой общий характер развития естественных наук, таковы:

1) Обусловленность практикой, потребностями техники, промышленного производства, равно как сельского хозяйства и здравоохранения (медицины). Это — главная движущая сила, или источник развития естествознания. Уже при капитализме (особенно после промышленного переворота) естествознание выступает как специфическая производительная сила; при социализме, тем более в период перехода к коммунизму, естествознание все быстрее и все полнее превращается в непосредственную производительную силу, как на это указывается в Программе КПСС. Соединяясь с производством, наука осуществляет свою главную общественно-историческую функцию — давать возможность технике практически использовать познанные законы природы.

2) Относительная самостоятельность развития естествознания, в результате чего оно удовлетворяет запросы техники, производства, следуя своим собственным путем исследования природы, который определяется внутренней логикой научного познания. Какие бы конкретные задачи ни ставила техника перед наукой, практическое их решение может быть осуществлено лишь по достижении определенных ступеней развития самого процесса познания природы, который совершается в порядке перехода от явлений к сущности и от менее глубокой сущности ко все более глубокой.

3) Преемственность в развитии естествознания, его идей и принципов, теорий и понятий, методов и приемов исследования, неразрывность всего познания природы как внутренне единого, целенаправленного процесса. Каждая более высокая ступень в развитии естествознания возникает на основе предшествующей ступени, с удержанием всего ценного, что было накоплено раньше. По мере того, как из относительных истин складывается абсолютная истина, каждая более полная, позднее достигнутая относительная истина оказывается во внутреннем соответствии с менее полной, ранее достигнутой. Итак, принцип соответствия оказывается проявлением общей закономерности развития естественных наук.

4) Постепенность развития естествознания при чередовании периодов относительно спокойного, эволюционного развития и бурной (революционной) ломки его теоретических основ, системы его понятий, принципов и представлений, а вместе с этим и всей картины мира. Эволюционное развитие всего естествознания, равно как его отдельных отраслей, учений и т. д., совершается, когда происходит постепенное накопление новых фактов, экспериментальных данных в рамках существущих теоретических концепций, в связи с чем происходит уточнение и доработка уже принятых ранее теорий, понятий и принципов. Революция в естествознании наступает, когда начинается коренная ломка и перестройка в самой основе ранее установившихся воззрений, пересмотр фундаментальных положений, законов и принципов естествознания в результате предшествующего накопления новых экспериментальных данных, открытия новых явлений, не укладывающихся в рамки прежних воззрений. Но ломке подвергается, а тем более отбрасывается при этом не само содержание прежних знаний о природе, а их неверное толкование, например неправильная универсализация законов и принципов, носящих в действительности лишь относительный ограниченный характер, что и выправляется каждый раз в результате соответствующей революции в естествознании.

5) Взаимодействие наук, взаимосвязанность всех составных частей (или отраслей) естествознания, в результате чего предмет одной естественной науки может и должен исследоваться приемами и методами других наук, в том числе математики и кибернетики. В результате этого создаются необходимые условия для более полного и глубокого раскрытия сущности и законов качественно различных явлений природы. Такая взаимосвязь частей естествознания определяет некоторые особенности его исторического развития, в частности последовательность возникновения отдельных его отраслей.

6) Противоречивость развития естествознания, нередко при наличии раскола мнений на непримиримые, казалось бы, несовместимые между собой, а потому находящиеся в резкой взаимной борьбе взгляды. Такими противоположными воззрениями в науке могут быть: во- первых, правильные и неправильные взгляды, отражающие явления природы верно или неверно; во-вторых, новые и старые представления о природе, отражающие ее более полно и глубоко или менее полно и глубоко; в-третьих, односторонние взгляды, отражающие не весь объект исследования в его целостности и многогранности, а лишь одну из его противоположных сторон. Во всех этих случаях между борющимися концепциями возникает более или менее резкий конфликт, иногда кратковременный, иногда весьма длительный, захватывающий не одно поколение ученых. Но рано или поздно все такие конфликты находят свое разрешение, причем в зависимости от характера действовавшего противоречия разрешение их совершается по-разному: а) неправильные воззрения, отражавшие природу искаженно и неверно, отбрасываются и уступают место правильным, в которых природа находит свое верное отражение; б) старые, неполные представления о природе преодолеваются новыми, более полными и глубокими представлениями о ней и входят своим рациональным, положительным содержанием в новые представления, как менее полная, ранее достигнутая относительная истина входит в более полную, но столь же относительную истину, позднее утвердившуюся в науке; в) противоположные друг другу односторонние концепции не удерживаются долго в науке в их односторонности, а сменяются третьей, обоюдосторонней или многосторонней концепцией, в которой прежние противоположности не складываются эклектически между собой и не примиряются на основе беспринципного соглашения, а снимаются и преодолеваются в высшем синтезе, благодаря которому раскрывается внутреннее единство ранее разобщенных противоположных моментов самой действительности. На смену разрешенному в той или иной форме конфликту в науке приходят новые противоречия, требующие своего разрешения, и таким путем совершается весь прогресс научного познания.

7) Повторяемость в процессе развития естествознания с постоянными возвратами к исходному пункту на более высокой ступени научного познания. Такая повторяемость выступает либо как развертывание в более широкие концепции ранее выдвигавшихся в неразвитом виде понятий и гипотез, либо как возвращение к прежним воззрениям, оставленным в ходе развития науки, но оказавшимся прогрессивными на новой ее стадии, либо как распространение представлений, возникших в одной области знания, на другие его области. Во всех этих случаях ранее существовавшие взгляды восстанавливаются не в прежней их форме, а качественно преобразованными, соответственно более высокому уровню развития естествознания. Это — не простой возврат к старому, а обнаружение того факта, что в новых условиях некоторые из ранее выдвигавшихся идей и положений вновь обнаруживают свой прогрессивный характер и способствуют поступательному движению научного знания. Следовательно, движение познания совершается не по прямой линии, а по сложной кривой, бесконечно приближающейся, по определению Ленина, к ряду взаимосвязанных и переходящих один в другой кругов, т. е. к спирали. В ходе такого движения каждое отрицание «снимается» последующим его отрицанием, которое обнаруживает себя поэтому как отрицание отрицания. Особенно наглядно такое отрицание отрицания, т. е. спиралевидное развитие с повторением ранее пройденного на более высоких этапах развития, обнаруживается в тех случаях, когда на смену двум противоположным, односторонним, взаимно отрицавшим одна другую концепциям приходит новая концепция, отражающая реальное единство противоположностей, а поэтому повторяющая некоторые свойства, черты, проявления той или иной из предыдущих концепций.

8) Свобода критики, беспрепятственное обсуждение спорных или неясных вопросов науки, открытое и свободное столкновение различных мнений, т. е. возможность для ученых, придерживающихся различных научных воззрений, защищать свои взгляды, находить в пользу них новые аргументы и тем самым способствовать прогрессу науки. Поскольку диалектически противоречивый характер процессов природы раскрывается в науке не сразу и не прямо, постольку в борющихся мнениях, в различных воззрениях нередко отражаются лишь отдельные противоречивые стороны изучаемых процессов. В результате такой борьбы преодолевается первоначально неизбежная неполнота, а тем более односторонность различных взглядов на природный объект исследования и вырабатывается более цельное, единое воззрение, адекватное самой действительности. Значит, нельзя заявлять заранее, будто одна из борющихся в той или иной естественной науке сторон, и только она одна, является носителем истины, а все те, кто придерживается других взглядов, заблуждаются. Свободная, а главное— взаимная всесторонняя критика должна выявить, что подлинно нового, прогрессивного, верного содержится в критикуемых воззрениях, а что в них остается (от прежних уже преодоленных воззрений) устарелого, отсталого, неверного, а тем более — реакционного. Задача критики состоит не в том, чтобы огульно, с порога отвергать те или иные научные взгляды, нап’еред объявляя их ложными, реакционными, а в том, чтобы внимательно проанализировать их по существу, строго отчленяя содержащуюся в них относительную истину от заблуждения, а тем более —от извращения действительности. При этом наблюдаются иногда такие ситуации, когда под видом защиты нового, передового в науке на самом деле проводятся неправильные взгляды, тогда как реакционными, антинаучными объявляются такие положения, которые в действительности представляют собой подлинный прогресс науки. Задача критики разобраться в таких ситуациях, не допуская наклеивания никаких ярлыков: хороших на себя, плохих на своих противников. В ходе научной критики обнаруживается, что истина в науке всегда относительна, что ни одна теория в естествознании не может претендовать на истину в последней инстанции. Вместе с тем на каждом историческом этапе может оказаться так, что одна из враждующих сторон права в основном, но ошибается в деталях, не учитывает или недооценивает отдельных моментов изучаемого объекта, другая же сторона права только в частном, в деталях, но ошибается в главном. Соответственно этому реальному соотношению сторон в науке развертывается на данном этапе их взаимная критика. Но на следующем этапе это соотношение может измениться на обратное, и тогда обе стороны как бы меняются своими местами в ходе развития самого естествознания, соответственно чему изменится характер и самое направление их взаимной критики. Именно через критику и только через нее происходит поступательное движение естественных наук вперед. Совершенно верно в Программе КПСС подчеркивается поэтому, что необходимым условием развития науки являются свободные товарищеские дискуссии, содействующие творческому решению назревших вопросов.

Таковы некоторые важнейшие особенности и закономерности развития естествознания, проявляющиеся наиболее четко и полно на современном его этапе.

Попытки не считаться с указанными закономерностями и особенностями развития естествознания (преднамеренные или непреднамеренные) обусловливаются причинами субъективного порядка и влекут за собой серьезные ошибки и отклонения от истины в деятельности отдельных ученых и даже целых школ и направлений.

Отрыв естествоиспытателей от практики, от жизни, от запросов техники, производства влечет за собой утрату перспектив научного развития, увлечение несущественными, а иногда вообще ложными проблемами, уход в дебри наукообразной схоластики. Заучивание оторванных от жизни формул, игнорирование интересов и потребностей производства приводит к потере наукой своего лица, к утрате ею способности поступательного развития и в результате всего этого — к ее прямому вырождению.

Игнорирование относительной самостоятельности и внутренней (собственной) логики развития науки приводит к узкому практицизму, к недооценке роли теории, к принижению теоретического мышления, к прожектерству, к попытке ставить проблемы, не считаясь с реальными возможностями науки. Всякая попытка, вопреки логике развития научного познания, задержаться на какой-либо его ступени и воспрепятствовать переходу на более высокую ступень немедленно выливается в метафизику, которая оказывается гносеологическим источником идеализма и агностицизма. Так, искусственная задержка на стадии изучения и описания явлений приводит к феноменологизму и узкому эмпиризму, отрицающим или игнорирующим сущность, скрытую за явлениями природы.

Непонимание преемственности в развитии естествознания порождает нигилистическое отношение к предшествующей истории науки, в результате чего утрачивается способность видеть исторические корни, а тем самым— и познавательный фундамент современных научных направлений, теорий, понятий.

Неумение различать стадии (эволюционную и революционную) в развитии естествознания или отдельных его направлений и отраслей влечет за собой либо задержку на пройденной уже ступени развития (потеря темпа), либо забегание вперед, выдвижение идей, для которых научная почва еще не подготовлена (прожектерство).

Игнорирование целостности естествознания, непонимание характера, взаимосвязанности его частей и взаимопроникновения их методов порождает односторонность во взглядах на предмет исследования, типичными из которых являются: отрицание применимости методов одних наук при изучении объектов других наук, или, напротив, отрицание специфики и даже самого существования предмета одной науки на том основании, что он может быть подвергнут изучению методами других наук.

В последнем случае отрицание специфики объекта той или иной науки ведет к отрицанию и специфики метода данной науки, поскольку метод каждой отрасли знания определяется характером ее предмета. В результате этого может сложиться такое положение, что вместо изучения различных сторон данного предмета при помощи методов различных наук получится вырывание отдельных сторон из всего предмета в целом и абстрактное их рассмотрение, как если бы они существовали в «чистом» виде, т. е. вне данного предмета. При неумении видеть истинные взаимосвязи между естественными науками легко утерять способность различать специфические методы данной науки и подчиненные им методы других наук, которые применяются или могут применяться при изучении данного предмета.

Непонимание противоречивости развития естествознания, как и всякого научного познания вообще, влечет за собой опасность впадения в односторонние концепции, в абсолютизацию одной из прямо противоположных точек зрения, которую разделяет данный ученый, при неспособности обнаружить не только ее неполноту и относительность ее истинности, но и наличие в ней положений, противоречащих самой действительности.

Незнание того, что развитие познания, в том числе и познания природы, совершается не прямолинейно, а по спирали, с возвратами якобы к старому, ранее уже пройденному, приводит к ошибочному умозаключению, будто всякий такой возврат есть регресс, есть уступка устарелым воззрениям, есть измена принципу поступательного развития науки; в действительности же, конечно, ничего подобного не следует из этой закономерности естественнонаучного познания, если ее понимать правильно, диалектически. Поэтому отбрасывание тех или иных положений на том «основании», что в них повторяются черты или особенности ранее существовавших взглядов, может оказаться серьезной ошибкой и принести немалый ущерб науке, как это было в те времена, когда из диалектики был выброшен вовсе закон отрицания отрицания.

Наконец, всякая попытка сковать свободу научной критики и научных дискуссий, навязав науке одну какую-нибудь точку зрения как якобы единственно верную, не подлежащую оспариванию, приводит к застою в науке, к лишению ее возможности дальнейшего прогресса. Всякое администрирование в области науки, подмена научной аргументации декретированием и мерами организационного порядка, запрещение свободных дискуссий или сведение их к заранее подготовленному разгрому неугодных воззрений ради насильственного насаждения других и прочие явления, связанные прежде всего с культом личности, несовместимы с подлинной наукой и чреваты большими опасностями для естествознания.

Строгий учет отмеченных закономерностей развития естествознания предполагает соблюдение всех их в гармоническом единстве без игнорирования какой-либо из них. Только в этом случае обеспечиваются необходимые условия для успешного развития естествознания.

Мировоззренческая сторона естествознания

Говоря о предмете н общих закономерностях развития естествознания, следует особо остановиться на мировоззренческой стороне естественных наук. Эта их сторона состоит прежде всего в том, что они предполагают материалистический взгляд на мир, на природу, составляя основу философского материализма. Успехи естествознания приводили к тому, что религия, идеализм и агностицизм последовательно, шаг за шагом, изгонялись из области природы, где им не оставалось места. Энгельс отмечал, что благодаря великим естественнонаучным открытиям основные процессы природы были объяснены, сведены к естественным причинам еще во второй половине XIX в. На той ступени развития науки оставалось, по словам Энгельса, добиться только одного: объяснить возникновение жизни из неорганической природы. Это означало тогда не что иное, как следующее: изготовить белковые тела из неорганических веществ. Во времена Энгельса химия была еще очень далека от решения этой задачи. В настоящее время, особенно благодаря бурным успехам биохимии, исследующей биологические процессы на молекулярном уровне, химия вплотную подошла к решению указанной задачи, приступив к ее непосредственному осуществлению.

Таким образом, применяя известные слова Энгельса к современному развитию естествознания, можно сказать, что материалистическое воззрение на природу покоится теперь на еще более крепком фундаменте, чем в прошлом столетии. При этом под материалистическим взглядом на природу Энгельс подразумевал правильное ее отражение в нашем сознании, свободное от каких-либо искажений, навязанных ей субъектом. «Конечно, — писал он, — материалистическое мировоззрение означает просто понимание природы такой, какова она есть, без всяких посторонних прибавлений…»^[9].

В этих словах раскрыта мировоззренческая сторона современного естествознания: тем, что оно верно отображает сущность и законы природы, оно служит фундаментом материалистической философии.

Позднее ту же по сути дела мысль развил В. И. Ленин. В книге «Материализм и эмпириокритицизм» он отмечал, что диалектический материализм настаивает на относительном характере всякого научного положения о строении и свойствах материи, на отсутствии абсолютных граней в природе, на превращении движущейся материи из одного состояния в другое, кажущееся непримиримым с ним, и т. д. Поэтому открытия физики, сделанные в конце XIX и начале XX в., оказались, по словам Ленина, только лишним подтверждением диалектического материализма. В еще большей степени таким подтверждением оказываются новейшие открытия физики и других отраслей современного естествознания, в которых находят конкретизацию все без исключения законы и принципы, категории и положения материалистической диалектики.

Если В. И. Ленин более полувека назад говорил: «Современная физика лежит в родах. Она рожает диалектический материализм»^[10], то эти слова в еще большей мере применимы к естествознанию наших дней.

Мировоззренческую сторону современного естествознания В. И. Ленин, как известно, особенно сильно подчеркнул в статье «О значении воинствующего материализма». Отмечая, что именно из крутой ломки, которую переживает современное естествознание, родятся сплошь да рядом реакционные философские течения и теченьица, Ленин предупреждал: «Поэтому следить за вопросами, которые выдвигает новейшая революция в области естествознания, и привлекать к этой работе в философском журнале естествоиспытателей — это задача, без решения которой воинствующий материализм не может быть ни в коем случае ни воинствующим, ни материализмом»^[11].

Раскрывая и подчеркивая глубокое мировоззренческое значение теоретических обобщений, которыми охватываются данные современного естествознания, Ленин указывал далее на то, что естественные науки прогрессируют так быстро, переживают период столь коренной революционной ломки, что без философских выводов им не обойтись ни в коем случае.

Таким образом, мы видим, что мировоззренческие вопросы естествознания возникают прежде всего на самом стыке естествознания с философией. При этом естественные науки играют отнюдь не служебную или подчиненную роль по отношению к философии. Они вместе с материалистической философией ставят и решают коренные проблемы теории познания, логики и диалектики, но только в отличие от философии не в общей их форме, а применительно к конкретным областям познания природы. В данном случае не допускается ни подмены естествознания философией, ни подмены философии естествознанием. В первом случае такая подмена приводит к натурфилософии, во втором — к позитивизму.

Мировоззренческая роль естественных наук со всей очевидностью обнаруживается в том, что они вместе с философскими и общественными науками участвуют в выработке научной картины мира в целом. Некоторые философы считают, что будто бы только одна философия создает такую картину, тогда как все частные науки готовят для нее фактический материал, но сами в создании картины мира в целом не участвуют. Такая точка зрения, на наш взгляд, является сугубо неправильной; она тянет назад, к натурфилософской по сути дела концепции, которая лишала естественные науки не только их мировоззренческого значения, но и стремилась восполнять отсутствующие или непознанные еще звенья всеобщей связи явлений путем их мысленного выведения из некоторых философских построений.

Составление картины мира в целом, равно как и выработка научной идеологии вообще, составляет задачу всей совокупности наук, как естественных, так и гуманитарных (общественных и философских), причем частные науки, как правило, разрабатывают отдельные стороны и детали этой картины, тогда как философия главное внимание уделяет связыванию воедино отдельных сторон и нахождению у них общих моментов. Однако процесс выработки такой научной картины мира нельзя представлять себе так, что сначала частные науки дают строительный материал, а затем приходит философия и независимо от частных наук, совершенно обособленно от них строит картину мира в целом. В действительности же философия как общая наука и частные науки (естественные и общественные) одновременно совместными усилиями осуществляют выработку этой картины, взаимно помогая друг другу и оплодотворяя друг друга. Поэтому отдельные стороны картины и общая связь явлений, лежащая в ее основе, разрабатываются не разновременно разными науками, а одновременно всеми науками сразу в их взаимодействии между собой. Более того, только через все более и более глубокое проникновение в отдельные стороны явлений мира полнее и глубже раскрывается и всеобщая мировая закономерная их связь.

Это означает, что мир в целом и пронизывающая все его явления универсальная связь составляют предмет не одной только философии, но и естествознания, равно как и общественных наук, хотя каждый из этих трех основных разделов человеческого познания по- разному подходит к изучению этого предмета, исследует его с различных сторон. Но это не отменяет того обстоятельства, что все без исключения науки, независимо от того, изучают ли они природу, общество или наше мышление или же общие законы движения и природы, и общества, и мышления, имеют свою мировоззренческую сторону и разрабатывают ее применительно к своему специфическому объекту.

Здесь мы вплотную подошли к вопросу о взаимосвязи между естествознанием и философией, а также общественными и техническими науками. Более подробно этот вопрос будет освещен в нашей книге «Естествознание и общество».

1. См. В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, т. 18, стр. 293. ↑
2. К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, т. 33, стр. 67—68. ↑
3. К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, т. 20, стр. 545. ↑
4. К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, т. 3, стр. 43. ↑
5. Д. И. Менделеев. Периодический закон. М., 1958, стр. 590. ↑
6. К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, т. 20, стр. 533. ↑
7. Д. И. Менделеев. Периодический закон, стр. 567. ↑
8. См. В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, т. 29, стр. 115 ↑
9. К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, т. 20, стр. 513. ↑
10. В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, т. 18, стр. 332. ↑
11. В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, т. 45, стр. 29. ↑