Глава первая. Скопчество в древности

Ключ к пониманию скопчества как религиозного явления скрыт в веках глубокой древности.

Мы не можем указать с достоверностью, в какой стране и в какую эпоху впервые возникло скопчество, однако нет ни малейшего сомнения в том, что оно появилось за много сотен лет до возникновения христианства в земледельческих культах Востока. Некоторые исследователи родиной скопчества считают Сирию, из которой впоследствии элементы кровавых культов перекинулись в Грецию и Рим. Наибольшего развития дохристианское скопчество достигло в фригийском1 культе матери богов — Кибелы. Культ Кибелы из Фригии перешел в Рим и в III в., при императоре Клавдии, был признан одной из государственных религий Рима. Ежегодные празднества по поводу смерти и чудесного воскресения Атиса, возлюбленного Кибелы, бога плодоносящей природы, сопровождались жертвоприношениями, главную роль в которых играло самооскопление с пролитием крови.

Влюбленный в Кибелу Атис, — гласит миф, — в припадке страсти к богине оскопляет себя под деревом и умирает от потери крови. Люди, посвятившие себя служению богине Кибеле, обязаны были оскопляться подобно Атису, принесшему в жертву богине свои половые органы и свою кровь. Разумеется, сказание о трагической смерти Атиса не могло явиться причиной самооскопления служителей богини. Надо полагать, что миф о самооскоплении Атиса появился лишь после того, как скопчество возникло в культе. Миф не создает культа. Он лишь в измененном виде отображает действительные отношения людей.

При помощи оракулов жрецы Кибелы, называвшиеся галлами, или корибантами (т. е. головотрясами), устанавливали время, когда богине требовались жертвы, и тогда назначали празднество, продолжавшееся иногда по несколько дней.

Срубив в лесу сосну, ее, как покойника, обертывали холстом, украшали венками из фиалок и торжественно несли в город. При этом дули в трубы, били в барабаны и вообще производили всяческий шум. Наконец, наступала самая важная часть празднества, так называемый «день крови». Архигалл, или первосвященник, делал надрез на своей руке и приносил свою кровь в жертву божеству. Другие жрецы, «возбужденные музыкой, барабанным боем, пронзительным плачем флейт, громом кимвалов, кружились в дикой пляске, тряся взлохмаченными головами, и в конце концов, доведя себя до исступления, до полной нечувствительности к боли, кололи себя кинжалами и ножами, так что кровь из их ран окропляла жертвенник и священное дерево» (в данном случае дерево как бы символизировало труп Атиса).

Д. Фрезер полагает, что в этот же день новопосвященные служители богини оскопляли себя и бросали свои детородные органы на ее алтарь. «Можно с определенностью сказать, — читаем у Фрезера, — что еще до конца Республики римляне знали галлов — кастрированных жрецов Атиса. Люди эти, лишенные пола, в своих восточных одеждах, с изображением богини на груди, были хорошо знакомым зрелищем на улицах Рима. Они процессией ходили по Риму, неся статую богини и распевая свои гимны под аккомпанемент кимвалов, тамбуринов и флейт; народ, пораженный фантастическим зрелищем, возбужденный своеобразной музыкой, приносил им обильные дары и засыпал дождем роз статую богини и тех, кто ее нес».

Весьма важным обстоятельством, которое следует иметь в виду, является то, что в жертву кровожадной богине приносились половые органы не только людей, но и животных.

Тавроболии, т. е. жертвоприношения скота, достигали порою грандиозных размеров. Желающий очиститься от грехов спускался в яму, прикрытую досками со множеством просверленных в них отверстий. На досках закалывали жертвенное животное, и кровь, стекающая в яму, окропляла стоявшего в ней человека. После этого получивший кровавое крещение считался очистившимся от грехов и «возрожденным для вечности». Праздник продолжался и после заклания жертв. Собирали детородные органы приносимых в жертву быков и с помпой переносили их в другое место.[1] Кроме Кибелы, к числу богинь, которым служили жрецы-скопцы, относятся Артемида Эфесская и верховная богиня Астарта Сирийская.

Годовой праздник в Иераполисе, посвященный Астарте, происходил также при громадном стечении народа, обставлялся с неменьшей торжественностью и сопровождался столь же многочисленными жертвами. Возбужденные музыкой и видом крови, проливаемой жрецами-кастратами на алтарь богини, многие из присутствующих сбрасывали с себя одежду и лежащими наготове мечами публично себя оскопляли. Свои окровавленные детородные органы они бросали на алтарь богини, но затем снова завладевали ими и, рассыпавшись по городу, кидали, их под ноги встречным женщинам или же забрасывали в какое-либо жилище. Тот, кому на долю выпадала честь получить столь ценный подарок, обязан был принести в дар скопцу женские украшения и одеяние, в которое отныне должен был облекаться жених, отдавший божественной невесте свой пол.

Наконец, следует отметить, что, по воззрениям древних, скопчество приписывалось и богам. Так, например, богиня Веста, жена верховного бога Урана, подговорила своего младшего сына оскопить отца, что тот и выполнил полученным от материи серпом. Богиня Изида до тех пор не могла оживить Озириса и вернуть ему его плодотворящих способностей, — а вместе с тем и оплодотворить землю, — пока не разыскала его пропавшего детородного органа.

Общие законы симпатической магии, установленные Фрезером в результате изучения прошлых и современных нам религиозных воззрений разных народов, проливают яркий свет и на явление скопчества. Симпатическая магия — это грубое колдовство невежественного человека; незнакомый с естественными законами природы, он верит, будто можно вызвать любое явление ее, производя аналогичное действие, или, наоборот, стремится предупредить опасное для него явление, воздержавшись от действий, напоминающих последнее. Поясним примером: крымский рыбак, выезжая в море, просит вас не свистеть в лодке. Он верит, что ваш свист вызовет сильный, со «свистом», ветер, шторм, угрожающий жизни: подобное вызывает подобное. Наоборот, рыбаки на побережье Белого моря свистят, желая вызвать ветер, который бы натянул, парус. В первом случае, когда на свист в лодке устанавливается запрет — «табу», мы имеем дело с отрицательной магией, во втором случае — с положительной.

Многочисленные примеры, собранные Фрезером, показывают, какое огромное значение придает человек, стоящий на первобытной стадии культуры, половым отношениям, и как часто налагает он временное «табу» на половое сожительство из страха вызвать явления природы, опасные для него. Поняв оплодотворяющее значение полового акта, люди, исходя из ложного понятия о сродстве явлений, начинают широко применять воображаемые законы симпатической магии.

В странах древнего Востока было широко развито земледелие. Весной, в ожидании всхода посеянных злаков, некоторые племена, согласно своим суеверным воззрениям, устанавливали временный запрет на половые сношения, чтобы не расходовались плодотворящие силы и не обессиливалась таким образом земля.

По мере развития идеи божества, оплодотворяющего землю, устанавливается и характер приносимых ему жертв. Независимо от культа, нации и эпохи отношения между человеком и божеством неизбежно имеют одну общую всем народам основу, заключающуюся в понятии обмена. Этой основой является жертва, или плата, за сверхъестественные силы, изливаемые божеством на благо людям.

В зависимости от окружающих человека условий и стадии культурного развития формы жертвоприношения могут измениться, основа же остается всегда одна и та же.

Создавая божество по образу и подобию своему, человек наделяет его и теми качествами, которые ему, человеку, присущи. Если благополучие древнего Востока было основано, главным образом, на земледелии (в период возникновения сложного культа плодоносящей природы), само собою разумеется, что наибольшим поклонением пользовались те боги, которым приписывалась функция оплодотворения земли. В связи с этим «табу» на половые сношения принимает вид жертвы, помощи божеству в укреплении его плодотворящих сил.

Любимой жертвой богов плодородия становится то, что сторицей возвращается ими людям. А так как мужской детородный член является необходимым органом размножения человеческого общества, то он и оказывается наиугоднейшей жертвой для божества. Кровь, как необходимый элемент жизни, и фалл, как оплодотворяющее начало, — вот две основных жертвы, так часто встречающиеся на алтарях богов древнего Востока.

С этой точки зрения нам будут понятны и тот почет, которыми были окружены жрецы-кастраты, и то огромное влияние, которым они пользовались у древних народов.

Элементы кровавых языческих культов впоследствии неотъемлемой частью вошли в христианство, которое и довело скопчество до наших дней. Обрезая детородные органы, современный скопец-христианин повторяет древнеязыческий обряд корибантов, хотя вкладывает в него иное содержание. Представление о магическом значении обряда с веками исчезло из сознания верующих, самый же обряд и вера в его высокую религиозную значимость остались.

Современный скопец не только не считает оскопление угодой божеству, жертвой, а наоборот, принимает детородные органы как величайшее зло, откуда и названия их: «ключи ада», «лютый змей» и т. п. Однако это ни в какой мере не должно вводить нас в заблуждение — таково лишь современное понимание древнего обряда.

То, что когда-то приносилось божеству в жертву как самое дорогое и священное, то, что являлось «табу» для человека, посвятившего свою жизнь богу, — впоследствии, благодаря этому же «табу», превратилось в «запретное», «проклятое». «Проклятый» и «священный» — понятия, не так далеко отстоящие друг от друга, как это может показаться. По-латыни и по-французски оба понятия выражаются одним и тем же словом: латинское sacer (сацер) и французское sacré (сакре) — означают одновременно как «священный», так и «проклятый».[2]

Здесь налицо одно из тех диалектических противоречий в развитии религиозных верований, в которых отражается противоречивость самой действительности, в первую очередь — развития экономики и всего социального строя.

  1. Буассье Гастон, Религия римлян от времен Августа до Антонинов, Москва, 1914 г., изд. Николаева, стр. 144 — 145.
  2. Покровский М. Н., Очерк истории русской литературы.