Незаконченная страница истории

Возрождение, или Ренессанс, — особый исторический период, хотя и являющийся составной частью эпохи средних веков, но сыгравший также существенную роль и в ее смене. Возрождение создало культуру, не только отличную от средневековой, но и по многим показателям противоположную ей и поэтому отрицавшую ее. Культура Возрождения была гуманистической по своему содержанию. Критерием оценки человека стала не его сословная принадлежность, а его индивидуальность. Признание ценности личности, ее достоинства является отныне важнейшей темой литературы, искусства, философии. Человек начинает вновь, как это уже было в античном мире, рассматриваться как мера всех вещей. Если же говорить о форме ренессансной культуры, то нельзя не обратить прежде всего внимания на такой признак ее, как реализм, идущий на смену господствовавшим в средневековой культуре символизму и условности.

Культура Возрождения постепенно складывается в недрах феодальной формации вместе с буржуазным укладом. Этот формирующийся уклад наряду с новыми производственными отношениями включал в себя также и другие социальные связи, производные от них, новые явления культуры.

Перестройка различных структур социального организма затронула и религию. Бюргерские ереси, свойственные прошлому и свидетельствовавшие об усилении роли городов в жизни средневекового общества, перерастают в нечто новое — реформационные движения, отрицавшие ортодоксию, а вместе с ней и то общество, которое ею поддерживалось и санкционировалось. Подобно тому, как бюргерство предшествовало буржуазии, бюргерские ереси предшествовали реформационным движениям.

Возрождение и Реформация взаимосвязаны. Ф. Энгельс отмечал, что один и тот же исторический период у различных народов обозначается или как Реформация, или как Ренессанс^[1]. В то же время он подчеркивал, что историческая действительность в этих понятиях отражается не однозначно. «Это было время, — писал Энгельс, — которое французы правильно назвали Ренессансом, протестантская же Европа односторонне и ограниченно — Реформацией»^[2].

Собственно говоря, Реформация — тот компонент Возрождения, который связан с пересмотром религиозного сознания. Реформация вне Возрождения невозможна, но и Возрождение при неизменном религиозном сознании средневековья было бы обречено.

Можно ли считать, что идеи Возрождения распространились на Русь? В работах ряда советских авторов отмечается известная аналогичность культурного развития на Руси тому, что совершалось в итальянском Возрождении. При этом высказываются соображения, что для характеристики русской культуры соответствующего периода больше подходит понятие «Предвозрождение», чем «Возрождение».

Предвозрождение предшествовало Возрождению, предваряло его. Естественно, что без известной подготовительной работы не было бы того, что ныне известно нам как Возрождение. Можно утверждать поэтому, что Возрождение невозможно без Предвозрождения. Но Предвозрождение не являлось непременным свидетельством того, что за ним последует Возрождение. Случается, что в периоды исторически переходные, особенно когда такие переходы только намечаются, социальные процессы не получают завершения, останавливаются, прерываются. Предвозрождение фатально не влечет за собой Возрождения.

Причины у Предвозрождения те же, что и у Возрождения, но воздействие их только начинается, оно еще слабо и не способно вызвать к жизни целостное новое качество. Новое лишь намечено, обнаруживаются пока что его отдельные штрихи, частные проявления, не составляющие единства.

В работах некоторых советских историков средневековья, публиковавшихся в 60-х гг. и позже, рассматривались различные виды социальных отношений, существовавшие в стране в конце XV — первой половине XVI в. Был сделан вывод, что в этот период в истории России наметился перелом. Именно тогда впервые для нее возникла историческая альтернатива: продолжать ли следовать ей по пути подновленного феодализма или избрать иной вариант социального развития, ведущий в конечном итоге к созданию буржуазного общества. И несмотря на то что в XV—XVI вв. Россия не принадлежала к числу передовых стран Европы, экономический подъем, который она переживала при переходе от одного из этих столетий к другому, был так интенсивен, что предвещал при благоприятных условиях существенные сдвиги буржуазного, точнее — предбуржуазного свойства. Симптомы этих сдвигов давали о себе знать в различных сферах социальной жизни уже в конце XV в.^[3]

Исследования, затронувшие Поморье и некоторые центральные районы страны, свидетельствуют, что ростки новых буржуазных связей имелись в XVI в. и в городах, и в сельских местностях, что к середине столетия этот процесс в той или иной мере охватывал уже целый ряд наиболее развитых в экономическом отношении территорий России. В борьбе, развернувшейся за различные пути дальнейшего социально-экономического движения, поднимающееся третье сословие добивалось временами крупных побед. Но его успехи не были, как это выяснилось впоследствии, прочными и долговременными.

Социальные зигзаги — особенность российской истории. Были они и в XVI в. Формирующиеся буржуазные связи сразу же натолкнулись на противодействие со стороны сторонников феодального уклада, не желавших чем-либо поступиться. Субъективный фактор — деятельность консервативных кругов класса феодалов — сыграл немалую роль.

Временами социальные конфликты проявлялись бурно. Таковы события в Москве в июне 1547 г., когда власть в столице оказалась фактически (правда, на короткое время) в руках горожан. В тогдашней социально-политической действительности отмечаются элементы тех явлений, которые можно было бы охарактеризовать как революционную ситуацию: низы не желали жить по-старому, а верхи не могли уже ими, как прежде, управлять.

Власти вынуждены были сначала пойти на серьезные уступки оппозиционным группам, в частности горожанам, а затем, собрав силы, перешли к репрессивным действиям, которые наиболее явственно проявились в терроре времен опричнины.

Торжество феодальной реакции тяжело отразилось на исторических судьбах страны. Формирующиеся буржуазные связи были нарушены, порваны. Экономический подъем, продолжавшийся в первой половине XVI в., сменился упадком. Развитие городов было направлено в феодальное русло. В широких размерах проводились государственные мероприятия по закрепощению крестьянства.

В числе новых социальных явлений позднего средневековья — реформационные движения. Существовали они и в России. Предварявшие их ереси бюргерские и ереси посада имеют известное сходство с реформационными движениями: они направлены против господствующего в феодальном обществе класса феодалов. В этом плане (но только в этом) они антифеодальны. Однако если бюргерские и посадские ереси являлись всего лишь такими отклонениями от ортодоксии, которые принадлежат к тому же типу феодального сознания, то реформационные движения противостоят этому сознанию. Бюргерство и посад — компоненты феодального общества и не способны пережить его (происходит их перерождение). В реформационных движениях выражаются интересы только еще нарождающегося третьего сословия и его ведущей силы — буржуазии (или предбуржуазии), но эти движения являются уже антагонистами и феодального общества, и освящающей его существование религиозной ортодоксии. Реформационное движение — один из компонентов русского Предвозрождения.

Появившись в Новгороде, центре наиболее экономически развитого в то время района Руси, реформационное движение распространилось затем и на Москву, имевшую крупнейший в стране посад. Реформационные идеи проникали и в другие регионы государства.

Реформационные идеи оказывали воздействие на различные слои общества. В Новгородской земле они пользовались успехом у народа. Но и в других местах реформационное движение находило приверженцев в социальных низах. Иосиф Волоцкий, церковный деятель, противник еретиков, имея в виду конец XV столетия, писал о нем как о времени всеобщего возбуждения умов. Именно рост народной реформации прежде всего, усиливая страх церкви перед движением, активизировал ее в поисках мер, которые можно охарактеризовать как контрреформаторские.

В начале XVI в. реформационное движение подверглось жестоким репрессиям; его участники потерпели серьезное поражение. Это отрицательно повлияло на все русское Предвозрождение. Однако ни с реформационным движением, ни с Предвозрождением в целом в начале XVI в. покончено не было. Новые социальные связи по-прежнему порождали антифеодальные идеи. В середине XVI в. в период обострения социальной борьбы реформационные идеи из подполья вновь вышли на поверхность событий, причем уже в обновленном виде: если в начале столетия реформационное движение представляло собой нечто целостное, то к середине его оно претерпело существенную дифференциацию. Одно из реформационных течений, возглавлявшееся Матвеем Башкиным, по своему характеру было предбуржуазным, другое, признанным лидером которого являлся Феодосий Косой, — плебейским. Дифференциация русского реформационного движения — признак его дальнейшего развития.

Ереси середины XVI в. явственно обнаруживают свою близость к такой буржуазной разновидности христианства, как протестантизм. Много нападок ортодоксов вызывала ересь Феодосия Косого, наиболее радикальная в то время, именно за свойственный ей дух протестантизма. Феодосия Косого его идеологические противники сравнивали с наиболее известной фигурой протестантизма — Мартином Лютером.

Оказываясь в эмиграции, в Литве, Белоруссии (присоединенной тогда к Литве), русские еретики продолжали свою деятельность в протестантских общинах, а иногда даже возглавляли их.

Естественно, что феодальная реакция, наступившая в 60-х гг. XVI в., оказала мертвящее влияние не только на новые социальные связи, но и на их последствия — реформационные движения. Жесточайшим гонениям подверглись как радикальная, так и умеренная ереси. Им был нанесен такой урон, от которого уже невозможно было оправиться. Идейная и организационная оппозиция феодализму смогла приобрести снова достаточно четкие очертания лишь в середине следующего, XVII столетия, когда страна вступила в новый период своей истории, характерным признаком которого вновь было появление зачатков буржуазных отношений.

Вместе с утратой социальной почвы — формирующихся буржуазных связей и своих организационных и идейных центров — реформационных течений русское Предвозрождение прекращает свое существование. Отзвуки Предвозрождения замирают в середине XVII столетия.

Несмотря на свою непродолжительность, Предвозрождение — этап в истории русской общественной мысли. Реформаторы подвергли пересмотру догматику православия, его обрядность, социальную практику церкви.

Их критические выступления по поводу одного из основных православных догматов дали основания называть их антитринитариями (т. е. противниками учения о троице).

Тенденциозно подбирая и интерпретируя библейские тексты, реформаторы отвергали культ икон. Их иконоборческая концепция имела свои последствия: там, где могли, они выбрасывали иконы, жгли, разбивали их.

Когда реформаторы оказывались в эмиграции и вступали в протестантские общины, их иконоборчество легализовалось: оно находилось в соответствии с протестантской доктриной.

В средние века христианством почиталось огромное количество святых. По некоторым подсчетам, даже если бы празднование, посвященное каждому святому, продолжалось всего лишь одну минуту, то и тогда для того чтобы почтить всех святых, не хватило бы и года.

Праздник всех святых призван был, хотя бы отчасти, компенсировать невозможность индивидуального поклонения каждому из них. Протестантизм отверг этот легион святых традиционного христианства.

Против культа святых выступали и деятели русского реформационного движения. Феодосии Косой считал, что это — культ мертвых. Почитатели святых, по его мнению, обоготворяют мертвецов, молятся им, создают в честь их церкви, призывают их к себе на помощь.

Под влиянием реформационного движения на Руси стали подниматься проблемы секуляризации: в основном в спорах нестяжателей со стяжателями. Нестяжатели выступали за ликвидацию монастырских вотчин. Стяжатели (или иосифляне, группа воинствующих церковников, сторонников и последователей Иосифа Волоцкого) были поборниками богатой церкви, стремились сохранить ее права крупнейшего феодального собственника.

Исследование возможных результатов секуляризации показывает, что она в конечном счете привела бы к усилению антифеодальных тенденций, в частности, укрепила бы те элементы крестьянского сословия, которые были потенциальными носителями буржуазных отношений^[4]. Выступления нестяжателей, содержавшие резкие нападки на церковь, способствовали росту антиклерикальных настроений в прогрессивных кругах русского общества.

Свободная трактовка религиозной догматики и обрядности нередко приводила участников реформационных движений к весьма радикальным мировоззренческим выводам. Это бывало в тех случаях, когда реформационное движение находилось на подъеме и вселяло в его участников надежду на успех, делало их решительными в вопросах мировоззрения. К тому же прежние религиозные связи в обществе были подорваны, а новые не налажены; регулирующая функция религии была ослаблена. Атеистические моменты — новое явление в истории ересей; оно отчетливо обнаруживается именно в реформационных движениях.

Ставятся под сомнение те или иные положения не только традиционной религии, но и религии вообще. Свободомыслие от пересмотра религиозных положений развивается к их отрицанию. Ф. Энгельс писал о деятеле немецкой Реформации Томасе Мюнцере, что его религиозная философия «приближалась к атеизму»^[5].

Уровень реформационных движений в России был ниже, чем в Германии. Но и здесь подобные процессы имели те же направленность и характер. Радикальные представители ереси и здесь приближались к атеизму.

Не признавалось не только второе пришествие Христа, предстоящее воскресение мертвых, но и загробная жизнь. Отрицание некоторых важнейших оснований христианства распространялось на всю религию: без взглядов о потустороннем существовании религии не бывает.

Переосмысление мировоззренческих ценностей дало новые импульсы философскому сознанию. Идеологам реформационных движений свойственны постановки кардинальных проблем, имеющих философский характер.

Обнаруживаются тенденции к выделению философского сознания из недр религиозного. Однако непродолжительность русского Предвозрождения не позволила развиться этому процессу до конца.

Из проблем, имеющих глобальную, философскую значимость, русских мыслителей реформационного лагеря едва ли не более всего привлекала проблема человека. Русские еретики утверждали ценность личности в отличие от ортодоксов, принижавших ее.

В духе Предвозрождения формулировались и некоторые социальные программы. Новую, антикрепостническую, трактовку получает традиционное христианское учение о равенстве всех людей перед богом. Владение людьми рассматривается как противоречащее божественным заповедям. Выступления против холопства и кабалы подкрепляются конкретными делами. Приверженцы новых воззрений освобождают лично зависимых от них людей, если они есть, уничтожают документы, дающие им такие права.

В середине XVI столетия, когда феодальная реакция взяла верх, новые идейные процессы были приостановлены. Предвозрождение — неоконченный период в истории русской общественной и философской мысли, свободомыслия.

1. См.: Маркс К., Энгельс Ф. Соч. — Т. 20. — С. 345. ↑

2. Там же. — С. 508. ↑

3. См.: Носов Н. Е. Становление сословно-представнтельных учреждений в России. Изыскания о земской реформе Ивана Грозного. — Л., 1969. — С. 9-10. ↑

4. См.: Казакова Н. А. Очерки по истории русской общественной мысли. Первая треть XVI века. — Л., 1970. — С. 286. ↑

5. См.: Маркс К., Энгельс Ф. Соч. — Т. 7. — С. 371. ↑