Призыв к перестройке

В 1962 г. Г. Тёрке, не боясь упрека в том, что он «руководствуется прагматическим постулатом, продиктованным политической ситуацией», предложил пересмотреть одностороннюю, «германо-романскую трактовку истории». Труд Г. Тёрке явился ответом на «Рекомендации относительно осткунде», выработанные еще 13 декабря 1956 г. постоянной конференцией министров культуры земель ФРГ, которая потребовала «пересмотреть существующую немецкую трактовку истории и современности и соответственно перестроить исследовательские и учебные планы как высших, так и всех общеобразовательных и профессиональных школ». Направление деятельности несколько раньше, 16 марта 1956 г., определялось в документе «Восточная Европа в немецком образовании», содержавшем «мнение» «Немецкого объединения по воспитанию и образованию». Это «мнение» формулировалось так же двусмысленно, как и все официальные документы остфоршунга и осткунде, в которых исследование истории славянства подчинено выяснению пресловутой миссии Германии на Востоке: «Связь с европейским Востоком была временами для исторического складывания Германии столь же важна, как и культурная традиция католической Европы относительно Юга и Запада. Несмотря на это, значительные слои нашего народа имеют неудовлетворительное и часто ложное представление о Восточной Европе, о проживающих там в основном славянских народах и об истории и жизни немцев, которые селились среди этих народов». Г. Тёрке познакомился со множеством западногерманских школьных учебников по истории и обнаружил в них не только уйму фактических ошибок, но и невнимание к истории России до времени Петра I, и отсутствие сведений по ее внутренней истории вплоть до 1861 г., и игнорирование истории русской культуры, и отзвуки расистских схем и т. п.

Из приведенных Г. Тёрке учебных тематических планов пяти западногерманских земель (к ним незаконно отнесен и Западный Берлин) можно видеть, каков был уровень исторической подготовки юношества ФРГ в середине нашего века.

Эти планы пронизаны идеей исторической исключительности России, ее отсталости начиная с раннего средневековья, о котором сказано — «Киевское государство: славянская основа, норманнский верхний слой. Связь с Европой через Византию и восточную церковь» и вплоть до новейшего времени — «Революции: анархистская революция 1905 г. … Большевики и традиции Древней Руси», а в разделе о «тенденциях внешней политики СССР» стоит пункт — «привязанность к внешней политике царизма».

Под стать этим тематическим планам и типовые вопросники для школьников, где читаем: «какие иноземные силы сформировали Древнюю Русь»?, «в какой мере отсутствие западноевропейского влияния и Ренессанса содействовало обособленному развитию русской культуры?», «попросите вашего учителя музыки рассказать вам содержание оперы Лортцинга — «Царь и плотник», «как случилось, что царская власть в 1917 г. так неожиданно рухнула?», «в какой мере ленинизм отказался от основ государственной философии К. Маркса?», «изучите по прилагаемой карте» (к теме по второй мировой войне!) «утрату немецкого колониального пространства средних веков».

Из наблюдений над этими учебниками и планами в книге Г. Тёрке делаются два вывода, поддержанные и автором предисловия к ней, известным остфоршером В. Филиппом. Один вывод во благо: фактические ошибки надо устранить; другой — во зло: учебники нужно доработать под особым углом зрения. По мнению В. Филиппа, доработку следует производить своими силами, так как «догматическая скованность советских историков» будто бы исключает возможность сотрудничества с ними. Этот довод В. Филиппа несостоятелен, его опровергает, в частности, пример сотрудничества советских историков- преподавателей с французскими. Что же касается существа пересмотра учебников, предлагаемого Г. Тёрке, то речь идет об отражении в них все той же концепции «европеизации» России: Россия — страна, чуждая «Западу», отождествляемому с «Европой», особенности ее столь своеобразны, что даже начатая Петром I с немецким участием «европеизация» не смогла их преодолеть, и в конце концов они стали основой победы большевизма.

В. Филипп видит основной недостаток учебников 50-х годов в том, что они не раскрывают этих «главных особенностей и сущности взаимосвязей» в русской истории. Он утверждает, что «связи России с остальной Европой с XI до XVI в. были несравненно слабее, чем связи европейских стран между собой», и поэтому нужно «в каждом учебнике дать в одном месте общий (grobe) обзор русской истории», да так, чтобы в качестве ее принципа до конца XVI в. «выступало русское православное благочестие» и становилась отчетливо видной необходимость восприятия Россией с XVII в. «нового принципа, а именно, основ современного европейского мышления», притом «в немногих фразах» оттенить различия «в восприятии западноевропейского духовного богатства государством времен петровской революции и оппозицией на исходе XVIII в.» Кроме того, «должно быть ясно представлено» юным бундесбюргерам и «социально-политическое своеобразие истории России» (например, отсутствие феодализма и сословий, особенно горожан, и т. п.).

Все это нужно вот для чего: «Без объяснения этих основополагающих взаимосвязей невозможно и понимание большевистской главы истории и получение трезвого политического суждения».

Сам Г. Тёрке, понятно, глубоко проникнутый «трезвым политическим суждением», тоже считает, что Россия находилась «столетиями в полной изоляции» и что даже «европеизация» XVIII в. мало что изменила в «односторонне русском развитии», но так как «современная Россия, включая и советскую, представляет собой нечто исторически выросшее», было бы все же вредной крайностью «начинать русскую историю лишь с 1813, 1772 или даже с 1700 г.». Словом, главное, что надо сделать в учебниках, — это так связать настоящее с прошлым, чтобы придать советскому обществу ложную родословную, ложные исторические традиции, чуждые всему миру. «Компетентный выбор важнейших событий и течений, освещение основных линий, которые связывают прошлое и настоящее, — это одно из основных требований и одновременно одна из главных трудностей в изображении русской истории». Чтобы учителя могли легче справиться с этой трудностью, для них теперь пишутся специальные пособия.