1. «Святая ложь» и «двойная мораль»

В Библии своя политическая символика. В ней довольно широко представлен змий. Он занимает центральное место в мифах о змееборчестве. В Библии повествуется, как змеи борются друг с другом, объединившись, нападают на других. Жезл Аарона однажды превратился в такую прожорливую змею, которая в одно мгновение сожрала змеев египетских жрецов, вызванных их колдовством. Посохи христианских иереев украшались змеиными головами, открытые пасти которых выражали готовность к смертельной борьбе. Такими были посохи епископов в Европе, патриархов Никона, Филарета и Иосифа в России.

Теологи в зависимости от обстоятельств вкладывают разный смысл в легенды о змееборчестве. Реакционеры и человеконенавистники превращают змея в символ военного насилия. Они сосредоточивают внимание на тех библейских текстах, в которых говорится о том, как часто сам бог использовал змеев, чтобы жалить и умертвлять людей (Числ., 21:6), истреблять их «угрызениями коварных змиев» (Прем., 16:5). Моисей не только сооружал евреям медного змия как спасителя, но также вывешивал его изображение на древке боевого знамени или даже использовал как знамя. Образ змия был представлен в символах воинственных агрессоров, выступавших не только под светскими знаменами, но и под религиозными лозунгами. Феодалам, писал К. Маркс, нужно геральдическое чудовище, поэтому феодальная геральдика апеллирует к образам животных, выражая через них претензии дворянства на абсолютную власть^[1]. Змий изображался на гербах, монетах, печатях. Делались змеевидные геральдические кресты. Как политический символ диктатуры, змий чаще всего выглядит драконом. Не случайно Т. Гоббс свою книгу о государстве беспощадной диктатуры назвал «Левиафан».

Верующие доброй воли в своей политической символике в образе змия олицетворяют зло. Победу над ним они представляют победой добра над злом, ибо «нет головы ядовитее головы змеиной, и нет ярости сильнее ярости врага» (Сир., 25:17). Именуя своих противников змеиной кучей, видя их змееподобными, верующие используют слова Иисуса Христа: «Се, даю вам власть наступать на змей и скорпионов и на всю силу вражию…» (Лук., 10: 19). В народной поэтической фантазии возникла легенда, что посеянные зубы дракона рождают разнузданную солдатню.

Поэтические думы народа о победе над злом и социальной несправедливостью придают змееборческой символике благородный характер. В Библии и ее апологии прочно сохранился образ сокрушителя змия. Со змием борются благочестивые пророки, святые и спаситель. Псалмопевец хвалит бога: «Ты сокрушил головы змиев». До сих пор христиане в молитвах произносят слова: «…главы невидимых змиев сокрушити…»^[2]. А некоторые руководители сект и новых церквей сумели привлечь к себе внимание рассказами о том, что им удалось сокрушить змия. Известным среди верующих стал Исаия Шемба благодаря тому, что сумел убедить своих слушателей в том, что ему удалось с «божьей помощью» спасти двух крещаемых в воде от страшного змия.

Символика с образом змия сравнительно легко вписывается в мистико-политическую апологию Библии. Змее- борчество символически отражает то, что большинство верующих меньше всего полагаются на убедительность «слова божьего», как такового. В самой Библии вообще сила власти, степень насилия выражаются в образах зверей — орел, лев, змей, с которыми соревнуются в мощи люди.

Теологи прекрасно понимают, что религиозное поклонение Библии может исчезнуть даже у романтически и мистически мечтательных людей, если его постоянно не возбуждать и не укреплять. Подчеркивая, что в делах веры без насилия нельзя, они сосредоточивают свое внимание на следующих библейских текстах: «…царство небесное силою берется…» (Матф., 11:12), «Ибо царство божие не в слове, а в силе» (I Кор., 4:20). В качестве примеров они берут различные виды насилия библейских ревнителей веры над людьми, подобные тому, как апостол Павел в споре ослепил своего противника, не сумев найти солидных аргументов для тех идей, которые пытался навязать ему (Деян., 13:11). Особая роль насилия в религии подчеркнута также в популярной среди верующих евангельской притче о гостях званых и избранных, требующей силой загонять людей в храм. Все это не что иное, как библейско-догматическое обоснование насилия.

Концепция насилия связана в апологии Библии с представлениями о ревнителях, т. е. о тех, кто проявляет активность в защите своих взглядов на бога и Библию и в распространении их. Действия ревнителей основаны на убеждении в том, что бог, спаситель, их обеты и учение нуждаются в друзьях и защитниках из среды простых людей. Самым грозным ревнителем бога, согласно

188

ветхозаветным текстам, был пророк Илья. Все ревнители действуют под лозунгом: «Вера без дела мертва!» Их активность возрастает после смерти харизматического вождя и основоположника вероучения, в то сложное и противоречивое время, когда важную роль начинают играть толкования, догмы и мнения. Причем каждый ревнитель «священного писания» претендует на то, что только ему удается правильно истолковать оставшийся от бога пли спасителя завет или учение.

Мистико-политическая апология характеризуется прежде всего тем, что она выводит «священное писание» за рамки богослужебной и вероисповедной книги, придает как ей самой, так и ее апологии определенный партийный характер, наделяет их специфическими общественными функциями. Апология Библии выражает не только религиозные чувства верующих, но и интересы различных общественных классов. К. Маркс однажды подчеркнул: разве Библия «не делит все человечество на две большие партии — козлищ и овец…»^[3]. Подобно тому как нет единой массы верующих, так нет единого и непротиворечивого взгляда на место и роль Библии в жизни современных людей. Каждая группа верующих имеет определенную партийно-политическую точку зрения на Библию. Уже всякая ересь постепенно или быстро развивается в определенных условиях «в резко выделяющееся партийное воззрение»^[4]. При этом избирательное отношение верующих к библейским текстам сочетается с избирательным отношением к политике и политикам.

Принципиальные отличия мистико-политической апологии Библии красноречивее всего выражаются в том, как ревнители «священного писания» ставят и решают самую ответственную современную социальную альтернативу коммунизм или капитализм. Выдвижение этой альтернативы естественно. Она имеет огромное познавательное значение, если решается научно. Взгляды верующих на коммунизм и капитализм настолько различны, насколько различно их социальное положение, насколько различны те классы, к которым они принадлежат, насколько отличается их социальная, политическая и нравственная ориентация.

При решении верующими альтернативы коммунизм или капитализм происходит наибольшая путаница понятий. Не помогает здесь им и то, что они сами очень гибко высказываются по вопросу о коммунизме. Православные, например, прибегают к понятию «богословское приближение», отражая в нем свои попытки установить, насколько религия может сближаться с коммунизмом и насколько она должна отдаляться от него. И тут же они объявляют вопрос о таком «богословском приближении» нерешенным и открытым, уверяя себя в том, что этого решения не произошло из-за вечной «диполярности мышления»^[5]. Некоторые зарубежные ревнители «священного писания» смело идут на дискуссии и диалоги с коммунистами с той целью, чтобы разобраться в современных событиях, более четко определить свое отношение к коммунизму и капитализму. Причем такие дискуссии, как правило, проходят в доброжелательной обстановке.

Попытки теологов решить альтернативу коммунизм или капитализм порождают трудности, противоречия и путаницу понятий прежде всего потому, что они уводят эту альтернативу с социально-политической и научной платформы на религиозную. Многие из них вообще считают, что характерной чертой современной эпохи является то, что люди затрудняются найти в отношении религии альтернативу. Они хотели бы представить всю историю человечества в виде последовательно сменяющихся альтернатив. Каждая историческая эпоха выдвигает свою альтернативу. Альтернативой эпохи Реформации была — протестантизм или католицизм; христианство или «естественная» религия — альтернатива эпохи Французской буржуазной революции; альтернативу атеизм или религия породила современная эпоха.

В современную эпоху существуют различные виды антикоммунизма. Все еще развивается экстремистский или фанатично оголтелый антикоммунизм. Его истоки восходят к тому антикоммунизму, который еще более 100 лет тому назад поднял санфедистскую «священную травлю» коммунизма. Изображая себя ревнителями «истинной веры», сторонники этого антикоммунизма рассматривают и толкуют Библию в свете призывов к антикоммунистическому крестовому походу. Они требуют расправиться с коммунизмом так, «как испанская инквизиция расправлялась с еретиками»^[6]. Не случайно появление этого антикоммунизма совпало с усилением во второй половине XIX в. религиозной и клерикальной пропаганды Библии.

Под знамя экстремистского и злобного антикоммунизма становятся легальные и тайные организации религиозно настроенных реакционеров, а также одиночки фанатики, сочетающие религиозное рвение с политическим фанатизмом. Чаще всего они воинственны и беспощадны. Апология Библии в этих случаях, образно говоря, окрашивается в кровавый цвет инквизиции и приобретает реакционно-подстрекательское содержание.

Религиозно настроенные экстремисты отводят Библии в своей идеологии и практике роль санфедистского фетиша. Билли Грэхем считает, что верующие терпят поражение в борьбе с коммунизмом потому, что плохо знают Библию. Он и ему подобные антикоммунисты призывают к антидемократическим толкованиям Библии. И она то и дело оказывается на священных алтарях экстремистов рядом с оружием, иногда открытой на стихах 12-й главы послания апостола Павла к римлянам: «…представьте тела ваши в жертву живую… духом пламенейте; господу служите» (Римл., 12:1, 11). Свои организации, планы и даже самые страшные виды оружия антикоммунисты называют не иначе как библейскими словами: армагеддон, атомный апокалипсис, адские ангелы, заблудшие дьяволы, левиафан. Библия используется при произнесении преступных и карательных клятв, для магических и других действий, разжигающих у недалеких людей низменные инстинкты и подлые замыслы.

Вместе с тем экстремисты весьма прямолинейно воспринимают из Библии наиболее вредные идеи, мифы и образы. Они кощунствуют над теми текстами, которые боготворят широкие массы верующих людей. Руководитель экстремистской организации в США «Христианский поход» некий Дж. Харгис самую популярную среди верующих евангельскую концепцию всеобщего братства людей вместе с поучением «возлюби ближнего своего как самого себя» назвал пойлом для свиней. Подобное толкование важнейших библейских текстов типично для экстремистов. Избирательный подход экстремистов к библейским текстам главным образом сводится к тому, чтобы обосновать и наиболее полно использовать примитивный и вместе с тем сильнодействующий прием политической провокации в современных условиях — изображение коммунизма дьяволом-искусителем, апокалипсическим чудовищем, к которому опасно подходить, так как он будто бы ходит по земле «как рыкающий лев, ища кого поглотить» (I Петр., 5:8), и в борьбе с которым следует быть особенно беспощадным. Одним из первых фанатиков антикоммунистической дьявольщины был папа римский Пий IX, который объявил Интернационал К. Маркса и Ф. Энгельса орудием дьявола^[7]. Современные экстремисты, наследуя этот прием, беззастенчиво злоупотребляя религией в политических целях, приписывают коммунизму псевдоэсхатологическое отношение к действительности, объявляют его научную теорию откровением дьявола, а революционную практику трудящихся масс под знаменем марксизма-ленинизма — «порядком черта».

Экстремистская мистико-политическая апология Библии в капиталистических странах способствует созданию той атмосферы антикоммунистической истерии, в которой любые социальные альтернативы решаются в пользу буржуазии и одновременно происходит «священная травля» всех миролюбивых и демократических сил. В Библии, в частности, отыскиваются кличи полудиких воинов, подобные таким, как «истреблять все дышащее». Они используются в подготовке антикоммунистической войны с применением сверхоружия. «Зачем божественный отец дал атомную бомбу?» — нагло спрашивают благочестивые экстремисты и затем цинично отвечают: «Чтобы сознательно применить ее для уничтожения коммунизма». Американский атомщик А. Тейлер изображает атомную бомбу не иначе как инструментом божественной воли^[8]. Под влиянием религиозного экстремизма такие видные политики, как председатель комиссии палаты представителей по делам вооруженных сил США Риверс, официально заявляют: «Это аморально и не по-христиански не разрешать корпусу США использовать ядерное оружие для уничтожения противника»^[9].

Верующие люди доброй воли всегда осуждали экстремистскую мистико-политическую апологию Библии. Они порой вели вооруженную борьбу против эксплуататоров и распоясавшихся злодеев, в частности против тех, которые кощунственно нападали на принцип всеобщей любви и братства. Благодаря усилиям этих верующих сложилась целая система мероприятий и массовых выступлений за гуманизм и мир. В прошлом самым радикальным из них была Реформация — религиозная форма революции. В настоящее время они показали себя настойчивыми борцами против фашизма и войны. Без всяких оговорок такие верующие называют фашизм и неофашизм, а вместе с ними и экстремистский антикоммунизм «движением ненавистничества»^[10]. Недавно более 300 священников в Испании выступили мужественно против фашистского режима. В настоящее время многие верующие поддерживают идею вооруженного выступления против насильников, полагая, что участие в народной революции может быть выражением любви к людям^[11]. Такой гибкий религиозный деятель и политик, как папа римский Павел VI, выступил в 1966 г. с признанием права народа на восстание, назвав его священным долгом для каждого, кому дорога справедливость.

Ревнители «священного писания», отстаивавшие прогрессивные социально-политические идеалы, превращали Библию в источник идей и образов, используя их в качестве лозунгов сопротивления насильникам и борьбы против эксплуататоров. Причем всякий раз прогрессивные люди выступали против официальной апологии Библии в соответствующих обстоятельствах, требовали, например, отнять у духовенства книжное дело и передать его учителям из народа, светским людям, мировоззрение которых не отягощено религиозной нетерпимостью. Мартин Лютер, противопоставив официальной церкви авторитет Библии, сделал в определенных исторических условиях Библию народной книгой. Реформация также ускорила перевод Библии на все наречия славянских народов.

И Библия часто становилась настольной книгой великих религиозно-политических реформаторов, прогрессивных мыслителей. На нее ссылался Гоббс, доказывая приоритет гражданской власти над церковно-клерикальной. Мартин Лютер своим переводом Библии «дал в руки плебейскому движению мощное оружие», и крестьяне «всесторонне использовали это оружие против князей, дворянства и попов»^[12]. Массы воспользовались «языком, страстями и иллюзиями, заимствованными из Ветхого завета»^[13]. Так, Жанна д’Арк получила вдохновение из книги «Иудифь»; Мартин Лютер написал свой хорал на основе 46-го псалма, и этот хорал был Марсельезой XVI в.

Подобное использование Библии религиозно настроенными борцами за мир и демократию продолжается и в настоящее время. Многие японские демократы и либералы связывали некоторые успехи борьбы с японским национализмом и монархизмом с распространением Библии в Японии, полагая, что благодаря интернациональному содержанию Библии в широких массах населения пробудилась жажда к свободе, против искусственной изоляции фанатиками страны от остального мира^[14]. В Библии находили нужные гуманистические идеи Л. Толстой, М. Ганди, Р. Тагор, А. Барбюс, Мартин Лютер Кинг и многие другие гуманисты. М. Ганди больше всего ценил Новый завет из числа всех прочитанных им книг.

Однако вся деятельность ревнителей «священного писания», придерживающихся гуманизма, была и остается ограниченной в своих революционных и преобразовательных возможностях. Библия и ее апология сыграли в прошлом положительную роль в духовном развитии масс потому, что ее использовали революционно настроенные люди. Это было время, когда «все революционные — социальные и политические — доктрины должны были по преимуществу представлять из себя одновременно и богословские ереси»^[15]. На основе библейского идейного и литературного материала могли быть сформулированы лишь отдельные лозунги и принципы революционной борьбы трудящихся.

Современная освободительная борьба трудящихся нуждается не только в отдельных лозунгах, мобилизующих массы на тот или другой благородный порыв, но в научном и стройном мировоззрении. Библия и ее апология людьми доброй воли не могут удовлетворить эти нужды. Не поможет и критический подход к ней, на котором, например, в свое время настаивал Б. Бауэр, доказывавший, что «самая уничтожающая» критика Библии поможет по-настоящему «познать творческую силу Иисуса и его принципа»^[16]. В лучшем случае апология Библии верующими людьми доброй воли связывается со страстным желанием не допускать в современных условиях «реакционной неополитизации религии», развивать либеральные концепции толкования Библии, устранять из общего употребления некоторые ее опасные тексты и мифы.

Все это приводит к тем же результатам, к которым приходят идеалисты в области политики. В. И. Ленин писал, что даже «малейшее шатание философской мысли»^[17] прикрывает лишь то, что люди хотят в современных условиях коммунизм заменить обычными буржуазно-демократическими свободами. Многие заблуждения, послужившие в XX в. поводом для крупных народных движений, а чаще всего бедствий, непосредственно связаны с религиозными и политическими предрассудками. Многие из них имеют своим источником Библию и ее апологию.

Это широко использует современный клерикализм. Он создал целую систему реакционной мистико-политической апологии Библии. Современный клерикализм — сложное и специфическое идеологическое и социально- политическое явление. Он не тождествен какой-либо религии или церкви. И в то же время религия, церковь и Библия играют в нем большую роль. По своему социальному содержанию и партийным целям современный клерикализм — буржуазный. Он пришел на смену феодальному.

Как и всякий клерикализм, современный буржуазный клерикализм опирается на то, что эксплуататорское общество, в котором он находит свои объективные основы, «относится к религии политически, а к политике — религиозно»^[18]. За этим скрывается то, как пишут теологи, что религиозная ортодоксальность рождает религиозную нетерпимость, затем государственный конфессиона- лизм с официальным толкованием и использованием фетишей и, наконец, клерикализм. Буржуазный клерикализм соединяет с религией буржуазную демократию. Это предопределяет его характерную особенность, состоящую в том, как отмечается в Программе КПСС, что он не ограничивается использованием церкви и ее разветвленного аппарата в классовой борьбе, а «располагает теперь своими крупными политическими партиями, стоящими у власти во многих капиталистических странах»^[19].

Под влиянием клерикальных политических партий, направляемых из единых экономических и политических центров современной буржуазии, процесс клерикализации и наступление реакции на все демократические свободы в капиталистических странах, и прежде всего на права трудящихся, происходят замаскированно и не всегда заметно для широких масс. Но для современных церквей, религиозных общин и партий с участием верующих характерно размежевание сил, наличие различных группировок, которые по-разному решают жгучие вопросы современности. Многие верующие настроены антиклерикально. Они дают резкие оценки современным клерикальным партиям, называют их нарывом на больном теле христианского мира, лучшим убежищем политической реакции^[20]. С опаской наблюдают верующие за тем, чтобы экуменическое движение не породило сверхцеркви, которая всегда может оказаться в руках политиков, наподобие атомной бомбы^[21]. Однако эти верующие способны всего лишь, выражаясь словами К. Маркса, обладать трезвым выражением религиозного чувства^[22]. Их борьба не нацеливается против основы основ антагонистического общества — частной собственности на орудия и средства производства.

За рубежом церкви все больше и больше вмешиваются в социальные и политические события. В своих документах руководство церквей подчеркивает, что человек — существо общественное, а вместе с этим социальна по своей природе и религия^[23]. Для теологов характерно отстаивание идеи беспартийности в мировоззрении и политике. Претендуя на универсальность, они провозглашают принцип надклассовости и надпартийности религии и Библии. Церковь изображается институтом, призванным с нейтральных позиций критиковать любое общество. Теологи обращаются к неопределенным понятиям «человечество», «мировая любовь», подчеркивая, что якобы для церкви характерна глобальная ориентация на нужды трудящихся и всех людей. Нередко пропагандируется концепция «третьей силы», или «третьего пути», для человечества под евангельскими лозунгами, отрицающая одновременно коммунизм и капитализм.

Такая туманная и неопределенная апология Библии, однако, целенаправленно используется современным клерикализмом. Он скрыто или явно направляет деятельность многих политических и других организаций, подхватывающих веру в «священное писание», соединяет в одном направлении усилия как экстремистов, так и либерально настроенных людей. Нередко происходит то, что идеалистическое безумие, о котором писали К. Маркс и Ф. Энгельс, возникающее также и в религиозных движениях, делаясь практическим мистическим идеализмом, проявляет свой «зловредный характер… поповское властолюбие, религиозный фанатизм, шарлатанство, пиетистское лицемерие, благочестивый обман»^[24]. В конце концов это позволяет клерикалам вписывать Библию и ее апологию в идеологию и политическую философию реакционной буржуазии, привязывать их к ее классовым интересам.

Современная клерикальная буржуазия озабочена тем, чтобы путем возвращения интеллигенции к библейским идеалам и к классическим древностям отвлечь ее от научности, от увлечения социальными, и в особенности коммунистическими, идеалами, заставить либо уйти в себя, либо служить капиталистическому обществу. Что касается широких народных масс, то им с помощью Библии и ее апологии уготавливается примитивная духовная пища, парализующая их классовую борьбу. При этом соединение «святой простоты» и «святой мудрости» в мистико-политической апологии Библии отражает классовое насилие буржуазии над трудящимися массами в капиталистическом мире.

Прежде всего сторонники мистико-политической апологии Библии в буржуазном обществе обращаются к такому символу насилия, как меч. Они актуализируют соответствующие библейские тексты. Пророка Иеремия учил бог: против иноверцев и в защиту веры нужен «меч, чтобы убивать, и псов, чтобы терзать, и птиц небесных и зверей полевых, чтобы пожирать и истреблять» (Иер., 15:3). В Библии подчеркивается, что ревнители бога могут всегда воспользоваться двумя видами мечей — духовным и вещественным. Одним из духовных мечей в идеологии и политике клерикалов выступают Библия и ее соответствующее толкование. Им приписывается неимоверная сила, проникающая, как выражаются апологеты, до разделения души и тела. Библию называют молотом, разбивающим каменные сердца, и огнем, сжигающим грех и согревающим сердце. На обычном языке это означает широкое использование в современной апологии Библии приемов буржуазной пропаганды и агитации. Причем в настоящее время роль духовного меча возрастает.

Применение духовного меча находит в клерикализме самое различное религиозно-духовное обоснование. Выделяется так называемый теологический финализм. Согласно теологическому финализму, каждый ревнитель «священного писания» должен заранее ставить благочестивую цель и подчинять ей все средства. Свое крайнее выражение теологический финализм нашел в известном иезуитском правиле: «Цель оправдывает средства». Благочестивая цель в клерикальной пропаганде связана с поддержкой официального взгляда на Библию. Она довлеет над апологетической деятельностью клерикалов.

Все средства и приемы мистико-политической апологии Библии в современных условиях буржуазного общества опираются на единство так называемой святой лжи и двойной морали. Конечно, обман и самообман в истории религии — не самое главное. И тем не менее, как подчеркивал Ф. Энгельс, религия не может «обойтись без обмана и искажения истории…»^[25]. «Святая ложь» представляет собой понятие, согласно которому ложь во имя бога и прославления Библии возможна и дозволена. В апологетической литературе понятию «ложь» посвящено немало книг. В них говорится о лжи в Библии, у пророков, о лжи по отношению к ближним своим и дальним, об универсальном применении лжи в деле защиты веры в бога. Наконец, лжи придается онтологическое и космическое значение. Она утверждается на вечные времена и не осуждается, если служит апологии религии и ее фетишей.

Происхождение лжи Библия возводит к Адаму и Еве, указывая, что будто бы «зерно злого семени посеяно в сердце Адама изначала…» и он «с сердцем лукавым первый… преступил заповедь…» (III Ездр., 4:30; 3:21). И пророк Иеремия вопил: «Каждый обманывает своего друга, и правды не говорят: приучили язык свой говорить ложь, лукавствуют до усталости» (Иер., 9:5). Харизматические вожди предрекали, что после их омерти многие люди начнут лгать. Впоследствии власть благочестия оказывалась достаточно сильной, чтобы заставить и честного человека таиться, ханжить, постоянно лавировать. В сущности верующий может быть и честным, но во имя бога, церкви он может пойти на ложь. «О святая ложь!», «О лгущее благочестие!» — эти слова нередко звучат и сегодня, когда теологами обосновывается какой- либо догмат или мнение.

Что касается «двойной морали», то она находит свое отражение в представлениях о том, что у верующих должна быть одна мораль для бога, другая соответствовать обычным нормам поведения. Гегель писал: «Верующее сознание пользуется двойной мерой и весом, у него двоякие глаза, двоякие уши, двоякий язык и двоякая речь, оно удвоило все представления, не сопоставляя этого двойного смысла»^[26]. Еще в Библии представлена глубоко антиномичная мораль. В ней часто повторяется, что тот или иной герой, например, коварно говорил о мире, а по- том вероломно нападал. Толкуя библейские нравственные антиномии, современные ревнители «священного писания» пускаются в успокоительные рассуждения: нравственные антиномии нужны людям, так как они-де «создают фон нравственного напряжения…»^[27]. В действительности это приводит к тому, что верующие могут спокойно рассуждать: «Подобно тому как праотец Иаков обманул своего отца посредством бараньего меха (который он надел, выдавая себя за Исава), точно так же мы должны облечься в плащ христианства для внешнего вида»^[28].

При этом верующие могут привыкнуть вести двойную и тройную игру, скрытую жизнь, ловко в своих целях использовать чужие тайны. И для этого они находят примеры в Библии. Пророк Илья изводил царицу Иезавель тем, что ему были известны некоторые теневые стороны ее интимной жизни; Иоанн Креститель завоевал себе авторитет в богомольной толпе, узнав тайну, что правитель Ирод женат на жене брата. В своем большинстве религиозные деятели — люди скрытые и вкрадчивые, обладают профессиональным умением сохранять церковные тайны, отличаются осторожностью и ловкостью. Многие вопросы ими решаются келейно и тайно, миряне не могут влиять на них. Так, в строжайшей тайне сохраняются капиталы церквей, монастырей в капиталистических странах. Идеологической секретностью душится истина. Зловещей тайной окружена деятельность клерикальных и религиозных организаций, действующих во многих странах современного мира, таких, как «Опус деи», «Рыцари Колумба», орден иезуитов.

«Святая ложь» и «двойная мораль» часто выражаются в утонченном или даже низкопробном обмане, которому придается благочестивое назначение. Образцы «святой лжи» появились прежде всего в сообщениях верующих о своих свиданиях с богом и дьяволом. Пророк мог выдумать, что он своими глазами видел животных, имеющих человеческое тело, крылья, по четыре лица — человечье, бычье, львиное и орлиное. По примеру библейских пророков поступали и ревнители «священного писания».

Протопоп Аввакум рассказывал своим поклонникам: «Я, братья мои, видел антихриста, собаку бешеную: плоть у него все смрад и зело дурна, огнем пышет изо рта, а из ноздрей и ушей пламя смрадное исходит». Не лучше этого протопопа папа римский Пий XII рассказывал о своей встрече в саду с Иисусом Христом и богородицей. Особенно много сочиняют небылиц экзальтированные дети. Им, однако, в соответствии с культом детского разума верят взрослые. Они поверили в лурдское и фатимское чудо. В действительности их породила детская религиозная фантазия, возможно, направленная сторонниками «святой лжи».

Благочестивые обманы сыграли большую роль в создании культа «священной земли». Он закреплялся и поддерживается до сих пор вымыслами и фантазиями паломников. Израиль все же далек для большинства верующих. Они чаще всего полагаются на апологетические книги и на рассказы паломников. В то же время многие паломники ради корысти или в соответствии со «святой ложью» фантазировали, создавая причудливые картины «священной земли». Между прочим, правоверные теперь требуют от паломников получать удостоверение пилигрима за подписью и печатью тех христиан, которые постоянно живут в Израиле и могут засвидетельствовать посещение «священной земли» паломником. Раньше нередко появлялись обманщики, которые и в глаза не видели Израиля, однако удовлетворяли благочестивые чувства правоверных своими вымыслами.

«Святая ложь» способствовала созданию разных фальшивок. Классической среди них оказалась «находка» Торы при царе Иосии. Это был величайший обман, который в тайне мотивировался заинтересованными в нем людьми тем, чтобы заполучить фетишистский предмет поклонения, а затем использовать его для централизации культа и усиления царской власти. Библейские пророки сообщали также о получении свитков священных книг непосредственно из облаков от бога. Пророк Иезекииль рассказывал, как бог однажды простер к нему руку, дал ему свиток, повелев его съесть (Йез., 2:9—10; 3:1). Пророк Захария сообщал, что видел летящий свиток по небу длиной в 20 локтей и шириною в 10 (Зах., 5:1—2).

Каких только фальшивок не рождала «святая ложь»! Благочестивая история с «находкой» Торы стала образцом для авантюристов, способных обделывать крупные дела в среде верующих с помощью их веры в чудеса. Дело доходило до преднамеренных искажений библейских текстов. Подделками оказались библейские тексты и даже целые книги. История Библии знает такие фальшивки, как эдикт Тиберия, письма апостола Павла к философу Сенеке и обратно, вставка в сочинение Иосифа Флавия с целью доказать историчность Иисуса Христа. Много фальшивок было сфабриковано для обоснования власти иерократов. Притязания на вселенскую власть пап римских обосновывались такими фальшивками, как декреталии лже-Исидора, «Константинов дар», подменные соборные документы. Сюда же относятся фальсификации с реликвиями. Так появились гроб господень, слезы Христа, его крайняя плоть, пряди волос и молоко богородицы и многие другие немые свидетели того, какое значение в апологии религии и ее фетишей играет «святая ложь».

Многие проявления «святой лжи» имели место в период новой и новейшей истории. Кликушествовавший экстазер Джозеф Смит сумел убедить некоторых американцев, что он чудесным образом обнаружил книгу пророка Мормона. В действительности ему удалось за священную книгу выдать неоконченный фантастический роман полупомешанного пастыря. В нем содержалась вымышленная история двух колоний евреев в Америке, будто бы оставивших после себя потомство в виде нескольких племен краснокожих. Как ни странно, цивилизованные люди поверили Смиту, подобно тому как древние евреи поверили царю и священникам, организовавшим «находку» библейских книг. Секта мормонов в настоящее время насчитывает около миллиона членов, которые продолжают почитать «священную» «Книгу Мормона». Наконец, изуверы фабриковали такие фальшивки, от которых зависела судьба больших масс людей. К числу таких фальшивок относятся разные сочинения фанатиков о том, что будто бы правоверные евреи способны убить христианского ребенка и выпить у него кровь или замешать на этой крови хлеб.

За последнее время появились осовремененные фальшивки, произошли циничные обманы верующих. Известно, что разные харизматики морочили головы людям сообщениями о своих путешествиях на небо к богу. Вождь хасидизма, который особенно настойчиво пропагандируется израильскими клерикалами в настоящее время, Израиль Бешт доказывал, что его душа однажды побывала на небе и там видела Моисея. И такие сообщения не канули в Лету. Все больше и больше появляется своеобразных сообщений, представляющих собой благочестивые ответы верующих на величайшие достижения науки и техники в освоении космоса. Благочестивые обманщики сообщают, что им без всяких космических кораблей удается бывать на небе. Пророчица адвентистов Уайт сообщила, что она побывала на Юпитере и Сатурне. Жители Юпитера поведали ей: «Мы здесь живем* в постоянном и безусловном послушании богу и никогда не грешили против заповедей божьих, как вы, жители Земли»^[29]. Тысячи людей, оказывается, верили россказням некоего Джорджа Адамского о том, как он недавно побывал на Венере. Он сообщил простакам, что люди там живут на тысячу лет больше, чем на Земле, так как являются хорошими христианами и активнее землежителей борются с коммунизмом. В то же самое время благочестивые обманщики замалчивают подлинные научные достижения. Клерикалы особое значение придают замалчиванию научной критики Библии и ее новейших достижений. Израильские раввины, например, ненавидят сочинения Б. Спинозы, отлученного еще при жизни от синагоги. Они замалчивают его сочинения главным образом потому, что он доказал, что в отношении разума, способности к наукам и культуре никакой народ, включая еврейский, не отличается от другого народа.

«Святая ложь» и «двойная мораль» являются буквально находкой реакционной религиозной и клерикальной пропаганды. Известный протестантский священник Г. Грубер, бывший узник фашизма, а также лютеранский священник Ю. Квест смело указывают на то, что в Западной Германии немцев кормят реваншистской ложью, прикрывая ее религиозной фразеологией. Широко используется благочестивый обман в антикоммунистической пропаганде. Известна антикоммунистическая направленность фатимского чуда. Благочестивые и злонамеренные обманщики объявляют, что будто бы богородица при своем явлении детям изложила великую стратегию господню в борьбе против большевизма.

Клерикальная мистико-политическая апология Библии наряду с образом духовного меча использует из «священного писания» символы уловления душ: сеть, петлю и капкан. Ревнители бога в Библии представлены ловцами душ. Их девизом являются слова Иисуса Христа: «…идите за мною, и я сделаю вас ловцами человеков» (Матф., 4:19). Концепция уловления душ предполагает использование ловцами особой техники рассуждений, специального механизма убеждения, искусства вводить людей в заблуждение. Деятельность по уловлению душ отличается «огнепальной ревностью». Одним из источников этой страсти является обет обращения ревнителями наибольшего числа людей в свою веру. Сторонникам «священного писания» страстно хочется, чтобы и другие воспринимали Библию так же, как они ее воспринимают. Они поэтому почти всегда страстны и пристрастны, готовы иное понимание Библии считать опасным лжеучением, оскорбляющим бога.

Клерикальная пропаганда использует официальных полемистов и апологетов, превращающих апологию Библии в ремесло. Они действуют в соответствии со специальными указаниями тех, кто их привлекает к апологии. Некоторые из них имеют международную известность. Затем официальная апология привлекает на свою сторону разный сброд, состоящий из тех, у кого, как выражаются порой верующие люди доброй воли, руки и язык чешутся для состязаний. Многие из них действуют из-за корысти, готовы пойти на любое идеологическое преступление. К. Маркс указывал, что самая лживость официальных апологетов, лживость натуры купленного апологета толкает его к двойной игре^[30].

Нередко «огнепальная ревность» апологетов приобретала скандальный характер. Они стремились заговорить или перекричать своих противников, пуститься в драку. Они не могут прийти к согласию в самых незначительных вопросах, с ожесточением нападают друг на друга из-за пустяков. Спорящих апологетов нередко отгораживали друг от друга стеной. Предусмотрев возможность «огнепальной ревности», устроители II Ватиканского собора католической церкви ввели световые сигналы для выступающих, после которых микрофон просто выключался. И все же в клерикальной мистико-политической апологии не страсти, а холодный рассудок и расчет преобладают.

В апологии Библии требуются изворотливость и ловкость в доказательствах, умение использовать способность людей к философскому абстрагированию. Библия свидетельствует об особых логических приемах испытания людьми друг друга. В ней говорится о том, как разные мудрецы знали «тонкости слов и разрешение загадок» (Прем., 8:8), обладали изысканной хитростью, слова их были «нежнее елея», они их использовали как «обнаженные мечи» (Пс., 54:22). Впоследствии реакционные апологеты проявляли и до сих пор проявляют исключительную идеологическую и политическую изворотливость виртуозов-софистов, злоупотребляющих логикой и диалектикой в гнусных целях, отличающихся настоящим философским шарлатанством. Иезуиты до сих пор используют приемы злонамеренного обмана, представляющие собой философские головоломки: пробабилизм, оправдывающий поступок ссылкой на какой-либо авторитет; мысленная оговорка, которая тоже все оправдывает, если перед совершением поступка было сделано замечание, что он совершается в интересах церкви; направленного действия, означающего то, что неблаговидный поступок является оправданным, например убийство сыном отца, если сын, совершая такой поступок, имел дозволенную цель, скажем, овладеть отцовскими ценностями, а потом применить их с благочестивыми целями. Обосновывая эти приемы, иезуиты часто ссылаются на библейский принцип оправдания верою (Римл., 5:1).

Так, распространенным приемом религиозной апологии Библии, основанном на злоупотреблении логикой и способностью человека к абстрактному мышлению, является использование вопросов-ловушек. Эти курьезные вопросы соответствуют той цели, с которой они ставятся. Они чаще всего ставятся для того, чтобы выведать у противника что-либо или запутать его. Злонамеренные апологеты в настоящее время издают специальные инструкции, с помощью которых правоверные должны лукаво ставить вопросы атеистам и так же хитро отвечать на них. Мастерами постановки вопросов-ловушек всегда считались раввины. До сих пор некоторые из них приучают верующих евреев посылать им вопросы, на которые они за плату дают им ответы. В современных условиях с вопросами-ловушками пристают к людям миссионеры, туристы, посещающие другие страны с эгоистическими целями.

Вопросы-ловушки часто использовались в полемике, а также в инквизиторском судопроизводстве. Рассуждения над ними сами по себе были опасными: «Не грешно ли по ошибке христианину приветствовать еврея?», «Способен ли бог создать камень, который сам бы не смог поднять?», «Если бы Христос явился на свет тыквою, то какой бы смог совершить акт искупления?», «Может ли бог сделать девою распутницу?» Нередко рассуждения над этими вопросами кончались у верующих психическими травмами, приводили к гибели. Ловкий вопрос на диспуте помог провокаторам отправить Яна Гуса на костер. Он был так сформулирован, что само обсуждение его возбуждало мнение о посягательстве Яна Гуса на власть папы римского. Противники М. Лютера поставили ему 106 вопросов, сгруппировав их так, чтобы обвинить его в посягательстве на непогрешимость папы римского, т. е. на один из самых важных догматов католицизма.

Вопросы-ловушки обычно эластичны, доступны для противоположных толкований, таковы же и ответы на них, если их дают апологеты. Пророк Даниил предсказывал, например, воскресение и что оно произойдет «к концу времени и времен и полувремени…» (Дан., 12:7). В Библии содержится высоко ценимый теологами пример ответа спасителя на вопрос-ловушку. Дьявол и фарисеи решили поймать Иисуса Христа на слове. Они задали ему вопрос: «…позволительно ли давать подать кесарю, или нет?» (Матф., 22:17). Крылатыми стали слова, которыми ответил спаситель на провокационный вопрос: «…отдавайте кесарево кесарю, а божие богу» (Матф., 22:21). При ответе, как видим, спаситель воспользовался приемом сознательного допущения логической ошибки, состоящей в подмене тезиса. С вопросами-ловушками обратился недавно один итальянский корреспондент к патриарху русской православной церкви Алексию: «Думаете ли Вы, что в СССР происходит духовное возрождение?», «Считаете ли, что… православная церковь находится в упадке?», «Чем Вы объясняете успех других христианских религий, например баптистов?» Патриарх Алексий правильно уловил постановку, формулировку и цель вопросов. Указав на это, он сказал: «Поскольку из Вашего вопроса, г-н журналист, не видно, какими мерами измеряете Вы успех и неуспех церковной деятельности в нашей стране, отвечать на Ваш вопрос не представляется возможным»^[31].

Благодаря клерикализму и классовой заинтересованности правящих партий в капиталистических странах ведется широкая и организованная апология Библии. На ней специализируются различные организации, начиная от церквей и кончая объединениями миссионеров, а также читальнями при церквах. Действует немало организаций по пропаганде Библии национального, европейского и даже международного масштаба. Среди них выделяются Общество слова божьего, Общество св. Павла, Союз католиков с высшим образованием и др. Некоторым из них распространение Библии приносит большой бизнес. Библия пропагандируется в учебных заведениях. Папа римский Павел VI, выступая однажды перед корпусом университетских преподавателей европейских стран, подчеркнул, что эти нреподаватели должны рассматриваться как коллегия священнослужителей, поскольку они посвятили себя воспитанию душ. В нарушение конституции США во многих школах учебный день начинается с чтения Библии и молитв; в некоторых школах ежедневно на трех уроках из пяти преподаются религиозные идеи. Многие апологеты религии ратуют за то, чтобы превратить Библию и ее толкование в основной предмет в школах и институтах.

В капиталистических странах Библия пропагандируется всюду, даже с трибуны парламента и в ночных барах. Она имеется в гостиницах, причем на нескольких языках и с комментариями в духе той или иной церкви. Проповедникам удается часто в одном помещении собирать десятки тысяч слушателей. Широко используется туризм. Большое значение придается выступлениям видных религиозных деятелей и проповедников в массовых аудиториях. Папа римский Павел VI в течение одного года своего понтификата сделал 400 устных выступлений. Ему удалось даже воспользоваться трибуной ООН. Билли Грэхем сумел выступить перед 30 млн. человек, и под его непосредственным влиянием обратилось в христианскую веру около миллиона слушателей.

В настоящее время апологеты Библии обращаются к старому и испытанному средству защиты религии и ее фетишей — диспутам. Они наследуют полемическое искусство прошлого. Религиозная фантазия полемическими способностями наделяет и самого бога. Диспутам придается священное значение. В своей фантазии верующие приводят на диспуты бога и ставят его на свою сторону. Теологам ничего не стоит изобразить, что какая-нибудь статуя богородицы или ангела кивком головы помогает им сражаться с инакомыслящими. Именитые и богатые люди завещали большие суммы на проведение диспутов. Диспуты вызывали бурную деятельность священнослужителей, особенно раввинов. В диспуты и споры втягивались церкви, монастыри, университеты. В истории Библии выделяются арианский спор, несторианский, монофизитский, иконоборческий. Некоторые диспуты, например Марбургский, Лейпцигский, диспут Яна Гуса против папы и кардиналов, имели культурно-историческое значение.

Веками отрабатывалось особое, полемическое богословие, искусство проведения диспутов. Некоторые полемисты достигали подлинного совершенства. Среди них были выдающиеся философы, писатели, публицисты, например П. Абеляр, Свифт, Иосиф Волоцкий, Феофан Прокопович. Для полемиста необходимы знания, способность к диалектическому мышлению, ораторское дарование, умение владеть всеми формами и средствами устного и печатного слова. На диспутах полемист прославлял не только себя, но и церковь, свою партию. В период средневековья победа на диспуте приравнивалась к военной. Именитые князья приезжали на диспут как на бой, привозили с собой натренированных полемистов. Их готовили за счет государства, церкви или монастырей. Для многих полемистов диспуты были жизненным призванием. Они умели оспаривать, нападать, сопротивляться.

Наследуя полемическое искусство апологии, церкви, монастыри и клерикальные организации прилагают большие усилия в подготовке диспутантов и в проведении публичных диспутов. В духовных учебных заведениях будущие священнослужители и теологи ведут споры и диспуты в присутствии опытных наставников. В современных условиях зачастую диспуты называются диалогами. Нередко возникают диалоги между верующими и атеистами, теологами и марксистами. Начинает вырабатываться новый ритуал встреч полемистов, появляются профессиональные диалогисты. Для организации диспутов-диалогов не жалеется средств. Полемисты получают массовую аудиторию. Мистики выдвигают концепцию диалогов космического масштаба. Учитывая создание системы глобальной связи и информации, в соответствии с планами евангелизации всего мира апологеты пытаются вступить в диалог со всем миром вплоть до «священного диалога» с самим богом, для которого уже разрабатывается особый язык^[32].

Современная религиозная и клерикальная пропаганда стремится предопределить судьбу Библии непосредственно в массовой аудитории. Она не ограничивается диспутами и диалогами, обращается к печатному слову и радио, использует все средства связи и транспорта. Слово в настоящее время стало поистине вездесущим, оно настигает человека в самых отдаленных уголках. Почти мгновенно мысли, факты разносятся по всему земному шару. Появилась возможность ловить слово, произнесенное на большом расстоянии и даже шепотом. Статьи и книги пишутся и издаются гораздо быстрее, чем они людьми прочитываются.

Кроме того, в капиталистических странах дискутируется тезис «Публицистика — четвертая власть»^[33]. Этот тезис подхватывают и апологеты Библии. Они обсуждают альтернативу — газету читать возле Библии или Библию возле газеты. Многие из них приходят к заключению: теперь необходимо уметь читать проповеди с газетой в одной руке и с Библией в другой. Они рассуждают, что если бы апостол Павел, прославленный в легендах миссионер, жил в наше время, он был бы непременно журналистом и не скитался бы пешком по многим странам. По крайней мере религиозная литература в капиталистических странах вступила в конкурентную борьбу со светской. Во Франции клерикалы добились перевеса в издании религиозной литературы над светской. Одни только католики издают около 4 тыс. периодических и других изданий. В других странах религиозная и клерикальная литература составляет около 40% всей издаваемой литературы. В ближайшее время в Лондоне ожидается выход в свет газеты, которая будет оповещать массы только о так называемых библейских событиях. У нее характерное название — «Иерусалимская хроника и информация о давнем и прошлом». За рубежом возникли целые отрасли промышленности, поставляющие продукцию «массовой культуры». В ней значительное место уделяется Библии. И теперь Библия фигурирует всюду — на марках, конвертах, открытках, на монетах и даже на баранках автомобилей. В большом количестве на книжные рынки выбрасываются открытки с цитатами из Библии.

Современная клерикальная пропаганда располагает большими возможностями для дезинформации масс. Это в конечном счете пропаганда совращения и развращения. Реакционные апологеты рассуждают, что грешит только человек; собаку можно сманить и куском хлеба, человека не только хлебом, но и обольстительным словом. Экстремисты подхватывают положение гитлеровской концепции совращения, что «при помощи умелого и длительного применения пропаганды можно представить народу даже небо адом, и, наоборот, самую убогую жизнь представить как рай».

Многих верующих потрясает и возмущает современная религиозная и клерикальная пропаганда. Они видят, как массы людей запутываются, у них происходит ослабление ума. Еще больше людей развращаются, становятся лживыми. В Италии, например, из-за тех препятствий, которые создает в личной жизни католическая церковь, волей-неволей простые люди становятся хитрыми и изворотливыми лицемерами. В связи с запрещением разводов появился популярный справочник «Практическое руководство к искусству легкого аннулирования брака». В нем рекомендуется основное средство — иезуитская мысленная оговорка. Согласно этому средству, до женитьбы надо написать заявление с оговорками, что, вступая в брак, считаешь возможным и развод, не веришь в освящение брака богом. Заявление запечатывается у нотариуса и хранится на всякий случай.

Верующие люди доброй воли иногда говорят, что раньше душили человека веревкой, убивали электричеством, теперь давят пропагандой. В религиозной сфере этому способствуют «святая ложь» и «двойная мораль». К чему они приводят, хорошо показал в образе священника французский писатель и философ Жан-Поль Сартр в пьесе «Дьявол и господь бог». В ходе двойной игры священник предает и своих и чужих, а затем и себя самого. В конце концов он с ужасом спрашивает одного из героев пьесы: «Скажи мне, как это я только ухитрился зараз предать всех?»^[34]. Очень часто под влиянием мистико-политической апологии Библии верующие перестают доверять всему, даже, как заметил К. Маркс, столь возвышенной личности, как Иисус Христос^[35]. С большим вниманием они начинают относиться к тем библейским текстам, в которых говорится о лжепророках и лжеучителях в народе, улавливающих людей льстивыми словами. По Библии, суесловы и обманщики всюду угрожают людям, они нечестно относятся даже к собственным убеждениям. Они приходят к людям «в овечьей одежде, а внутри суть волки хищные» (Матф., 7:15). Язык у них —изощренная бритва. Библия советует правоверным бояться «бича языка» (Иов., 5:21), предупреждает, что «птица небесная может перенесть слово твое, и крылатая — пересказать речь твою» (Эккл., 10:20), рекомендует не только не слушать иных пророков, сновидцев, но и убивать их (Вт., 13:5).

Еще чаще верующие доброй воли сравнивают зловредную и вероломную пропаганду реакционеров со змием-искусителем. Они знают, что свое грехопадение Ева объяснила просто: «…змей обольстил меня…» (Быт., 3:13). В данном случае образ змия используется для выражения скрытого коварства, умения нападать из-за угла, подобно тому как идеологический негодяй нападает на человека, плетя против него интриги, тайные наговоры, используя софистику. И о человеке, поддающемся искушению реакционной пропаганды, верующие часто говорят языком Библии: «Змеиный яд он сосет; умертвит его язык ехидны» (Иов., 20:16). Воспроизводятся легенды о змии как крылатом и ядовитом слове. Вспоминается, что слово «левит», которым названа одна из главных библейских книг, использовалось древними евреями для обозначения жреца. В переводе же на русский с древнееврейского оно означает «змей». Видимо, не случайно и то, что архиерейский посох, украшенный змеиными головами, является эмблемой не только пастырской мудрости, красноречия, но и хитрости и обмана.

Многие змеи, особенно ядовитые, — сумеречные или ночные животные. Змея незаметно подкрадывается к жертве. Подобно этому искушение зловредной пропагандой и апологией может произойти исподволь, незаметно и неожиданно, ибо идеологический негодяй имеет изощренный язык свой, как змея (Пс., 139:4). Кроме того, змеи способны к быстрым, а некоторые и к молниеносным движениям. Спасаясь от преследователей, степной удав «ныряет» в песок, свободно передвигается в нем. Стремительно развиваемая ловким полемистом лживая мысль сравнивается с этими качествами змеи. Апологеты подчеркивают, что символ лжи — раздвоенный язык, сбрасывание кожи, ползание, извивание. И в этом значении образ змия прочно вошел не только в религиозную, но и в светскую литературу. Змий как литературный образ послужил, таким образом, разоблачению коварства и вероломства.

Реакционные клерикалы пытаются монополизировать воспитание масс. Пытаясь обуздать трудящиеся массы, они вынашивают планы оказания решающего влияния на развитие крупных общественных событий. При этом они не упускают любой возможности воспользоваться Библией и ее апологией. Религиозная и клерикальная пропаганда возбуждают нездоровый интерес к Библии, душат правильное понимание ее. Так Библия незаметно вписывается в реакционную идеологию современной буржуазии. Этот факт не должен выпадать из поля зрения всех, кому дороги мир и счастье народов.

См. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 1, стр. 44. ↑
«Журнал Московской патриархии», 1964, № 4, стр. 22. ↑
К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 1, стр. 43. ↑
К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 7, стр. 363. ↑
См. «Журнал Московской патриархии», 1967, № 7, стр. 37. ↑
К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 18, стр. 128. ↑
См. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 18, стр. 129. ↑
К. Jaspers. Die Atombombe und die Zukunft des Menschen, S. 164. ↑
Цит. по: «За рубежом» № 12 (405), 15—21 марта 1968 г., стр. 7. ↑
См. «Журнал Московской патриархии», 1967, № 4, стр. 38. ↑
«Begegnung», 1968, N 2, Berlin, S. 17. ↑
К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 7, стр. 368. ↑
К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 8, стр. 120. ↑
См. «Современные японские мыслители». М., 1958, стр. 144, 146, 191. ↑
К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 7, стр. 361. ↑
Цит. по: К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 2, стр. 116. ↑
В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 18, стр. 380. ↑
К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 1, стр. 394. ↑
«Программа Коммунистической партии Советского Союза». М., 1965, стр. 53. ↑
«Журнал Московской патриархии», 1964, № 8, стр. 48. ↑
См. «Журнал Московской патриархии», 1967, № 8, стр. 63. ↑
См. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 1, стр. 432. ↑
См. «Журнал Московской патриархии», 1967, № 7, стр. 33. ↑
К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 3, стр. 537. ↑
К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 19, стр. 306. ↑
Гегель. Соч., т. IV, стр. 307. ↑
«Журнал Московской патриархии», 1967, № 7, стр. 33. ↑
Цит. по: «Критика иудейской религии», стр. 363. ↑
Цит. по: Е. В. Маят и И. Н. Узкое. «Братья» и «сестры» во Христе. М., 1960, стр. 28. ↑
См. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 13, стр. 185. ↑
«Журнал Московской патриархии», 1967, № 3, стр. 2. ↑
«Herder Korrespondenz», 1966, N 2, S. 72. ↑
«Herder Korrespondenz», 1967, N 11, S. 503. ↑
«Иностранная литература», 1966, № 1, стр. 95. ↑
См. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 12, стр. 47. ↑

Содержание