Концлагеря наготове

«…Что произойдет, если, скажем, завтра, во вторник, президент или конгресс объявят о введении чрезвычайного положения?»

«Завтра же утром мы сможем принять в лагерь 1200 человек, а если будет нужно, то и 2000 человек…»

Так начался диалог между журналистом Чарльзом Алленом, посетившим концентрационный лагерь Алленвуд (Пенсильвания), и старшим надсмотрщиком Корменом.

«Кого будут содержать в этом лагере?» — поинтересовался репортер.

«До сих пор мы получили одежду и снаряжение только для мужчин, — с готовностью ответил надсмотрщик, — но я думаю, что в лагере будут и женщины. Может быть, даже целые семьи. Это гуманнее, так как помогает сохранить семью».

«И дети тоже?»

«Да, вполне возможно, и дети тоже…»

«Дети, старики и женщины! Неужели целые семьи будут заниматься шпионажем и диверсиями?»

Словоохотливого надсмотрщика как будто подменили. Вместо ответа он лишь пожимает плечами и всем своим видом дает понять, что беседа окончена…

Концлагерь в Алленвуде находится в ведении бюро тюрем и занимает площадь 4200 акров. Он расположен на перекрестке самых современных шоссейных дорог и предназначен для «обслуживания» жителей таких крупных промышленных центров, как Нью-Йорк, Филадельфия и Балтимора. Сейчас в лагере за колючей проволокой содержится несколько сот человек. Это преимущественно молодые американцы, не желающие воевать во Вьетнаме. Алленвуд способен принять 8 тысяч заключенных: участников антивоенных демонстраций, активистов радикального студенческого движения, «бунтовщиков» из гетто.

Чарльз Аллен посетил также концлагеря в. Эль Рено (штат Оклахома), Флоренс и Уикенбург (штат Аризона), Тюл Лейк (штат Калифорния) и Эвон Парк (штат Флорида). Свои впечатления он изложил в книге под названием «Концентрационные лагеря в США», опубликованной в 1967 году. По данным Аллена, уже тогда в Алленвуде находилось 260 заключенных, в Эль Рено — 254, в Флоренсе — 380. В книге сообщалось о строительство новых концлагерей в штатах Аляска, Алабама, Аризона, Вашингтон, Северная Каролина и Западная Вирджиния. 22 марта 1968 года агентство Канадиен Пресс сообщало, что в США вновь открыто 18 концентрационных лагерей времен второй мировой воины и что. американские власти уже заточили в некоторые из них тысячи противников войны во Вьетнаме. По данным газеты «Дейли уорлд» (22/VH 1970 г.), некоторые солдаты, уклоняющиеся от участия в грязной войне, содержатся там в пресловутых «тигровых клетках», подобных тем, которые экспортируются в Южный Вьетнам и используются там для заточения противников сайгонского режима.

Создание сети концлагерей в Америке было предусмотрено законом Маккарэна, принятым еще в 1950 году. Этот закон уполномочивает министра юстиции США «задерживать и заключать в лагеря для интернированных… всех лиц, в отношении которых есть основания полагать, что они, возможно, будут заниматься шпионажем и осуществлять диверсии». Отвечая па вопрос, кто должен стать узниками этих лагерей, сам Маккарэн в то время заявил, что, в соответствии с мнением директора ФБР, «в Соединенных Штатах насчитывается около 12 тысяч очень опасных коммунистов, которых необходимо изолировать, и еще 55 тысяч членов компартии, а также не менее 500 тысяч американцев, которые хотя и не являются членами компартии, тем не менее могут быть использованы ею в качестве своего орудия». Тогда же Гувер подтвердил эти цифры, заявив в конгрессе, что под категорию кандидатов в концлагеря подходят прежде всего 550 тысяч человек, «преданных коммунистической партии». К осени 1967 года зловещий гуверовский список насчитывал уже не менее одного миллиона человек. Перечень лиц, подлежащих аресту после того, как вступает в силу закон Маккарэна, составляется сотрудниками отдела внутренней безопасности министерства юстиции. Он включает имена людей, которые значатся не только в документах ФБР, но и в аналогичных «черных списках» ЦРУ, Пентагона и некоторых других федеральных ведомств и служб, занимающихся выявлением «подрывных элементов». Тысячи американских граждан могут быть брошены за колючую проволоку без суда и следствия, просто по подозрению в «неблагонадежности».

Закон Маккарэна вступает в силу после того, как президент США вводит «чрезвычайное положение в стране». Для принятия такого решения предусмотрено множество поводов, причем некоторые из них трактуются весьма широко и расплывчато. Чрезвычайное положение может быть объявлено, например, в случае «появления угрозы вторжения па территорию США или их владений». К такого рода «владениям» причисляются, например, и американские базы в Южном Вьетнаме. Таким поводом считается и «возникновение крупной забастовки под руководством красных». Под предлогом «обеспечения национальной безопасности» в концлагеря могут быть заключены и участники волнений в негритянских гетто.

Газета американских коммунистов «Дейли уорлд» (21/VI 1970 г.), цитирующая это заявление, вспоминает слова, произнесенные Мартином Лютером Кингом еще в 1967 году: «Я предвижу, что в свое время гетто могут превратиться в концентрационные лагеря… По мере усиления репрессий все явственнее становится опасность превращения нашего общества, под влиянием правых элементов, в фашистское…»

Пять лет спустя после начала процесса в Нюрнберге американский конгресс одобрил закон о создании концлагерей в Соединенных Штатах.

В год, когда исполнилось 25 лет со времени Нюрнбергского процесса, высшие должностные лица США открыто угрожают применением фашистского закона Маккарэна против всех, кто выражает несогласие с официальной политикой Вашингтона. Не кто иной, как президент Никсон, представил на рассмотрение конгресса новый законопроект о «системе предварительного заключения», который фактически открывает перед властями возможность заточения в концлагеря всех инакомыслящих, как это было в нацистской Германии.

Антиконституционное драконовское законодательство представляет собой попытку подвести юридическую базу под массовые репрессии и террор против участников антивоенного движения, борцов за гражданские права, сторонников демократических и социальных преобразований. Правительство понимает, что проводимая им политика расширения агрессии в Юго-Восточной Азии и увеличения военных расходов неизбежно вызовет в стране новую волну протестов. Ответом Белого дома должно стать заточение «плохих патриотов» в концентрационные лагеря.

На страницах американской печати все чаще можно встретить упоминание о секретном плане министра юстиции Митчелла под символическим названием «дрэгнет» — «бредень», с помощью которого за ночь могут быть арестованы и брошены в концлагеря сотни тысяч инакомыслящих. В мае 1971 года вашингтонская полиция, по существу, претворяла этот план в жизнь. Действительность отличалась от прогнозов лишь тем, что тотальные полицейские облавы на участников антивоенного движения производились среди бела дня.

Во времена Гитлера и Муссолини в Америке с гордостью говорили: «У нас это невозможно». Теперь мало кто из американцев сомневается в том, что «это возможно» и у них. Прогрессивные силы США во главе с компартией ведут борьбу за то, чтобы возможное не стало действительным.

Фашизм везде и всегда начинается с оголтелого антикоммунизма. Так было в 30-е годы в Германии, где Гитлер, призывая немцев объединиться против «большевиков», в действительности расправлялся со всеми, кто не разделял нацистских взглядов. Так происходит и в сегодняшней Америке, где арест коммунистки Анджелы Дэвис и разыгранный властями судебный фарс являются прелюдией к политическим репрессиям против всех, кто не намерен примкнуть к «молчаливому большинству» и выступает с критикой реакционной внутренней и авантюристической внешней политики нынешнего правительства.

Эту мысль прекрасно выразил негритянский писатель и публицист Джеймз Болдуин в открытом письме к Анджеле Дэвис: «Мы должны бороться за твою жизнь так, как если бы это была наша собственная. Мы должны быть готовы перегородить нашими телами коридор в газовую камеру. Ибо если за тобой пришли утром, вечером они придут за нами».

* * *

В этих словах нет преувеличения. Генеральный секретарь компартии США Гэс Холл прямо указал на сходство нынешней атмосферы разгула реакции в США с обстановкой в Германии 30-х годов перед приходом Гитлера к власти. «Подавляющее большинство немецкого народа не оказывало сознательной поддержки фашизму, — писал Гэс Холл. — Но фашисты воспользовались бедствиями и чувствами народа…»^[1]. Сегодняшние правители США также играют на чувствах и, главное, на бедствиях и трудностях широкой массы американцев, встревоженных безработицей и инфляцией, ростом преступности и повышением налогов.

Правительство исподволь пытается направить их недовольство в выгодное для себя русло, обратить его против бастующих рабочих, негров, антивоенно настроенных студентов. В отношении некоторых это удается. Другие же, разочаровавшись в правительственной пропаганде, начинают вообще бояться всякой «идеологии». Не умея отделить зерна от плевел, они переходят от крайне наивного доверия к столь же крайнему скептицизму. В условиях политической реакции, в атмосфере тотальной слежки и контроля над мыслями этот скептицизм приобретает характер своеобразной самоцензуры и проявляется в стремлении спрятаться от политики, отгородиться от всего, что может причинить неприятности. Характеризуя все эти настроения, свойственные американской обывательской массе, газета «Нью-Йорк тайме» писала 4 июля 1970 года, в «День независимости Америки»: «Какова была бы наша реакция, если бы сегодня Джефферсон провозгласил свою Декларацию?^[2] Особенно бурной реакции не последовало бы, и вот почему: 25 миллионов из нас просто не смогли бы прочитать Декларацию по неграмотности, а еще 25 миллионов не стали бы читать ее из-за отсутствия всякого интереса к этому занятию. Они предпочли бы смотреть по телевидению бейсбольный матч пли автомобильные гонки со смертельным исходом. Что касается всех прочих, то трое из пяти отклонили бы этот документ полностью и безоговорочно».

То, что это предположение вполне реально, подтвердил эксперимент, проведенный в тот же день, 4 июля 1970 года, группой журналистов из города Майами (штат Флорида). Они отпечатали в виде листовок текст «Декларации независимости», сознательно опустив заголовок, и предложили встречным на улице подписать его. Сделать это согласился лишь один из пятидесяти прохожих. Остальные советовали журналистам «быть поосторожнее с этой антиправительственной писаниной», грозили сообщить в местную полицию или ФБР, обрушивались на журналистов с ругательствами. Один из прохожих заявил, что, прежде чем ставить подпись под таким документом, он должен предварительно посоветоваться со своим боссом. Однако после минутного колебания этот служащий коммерческой конторы пришел к выводу, что показывать такой документ его боссу небезопасно: «Он убежденный сторонник президента Никсона», — пояснил журналистам нерешительный клерк.

Итак, в условиях современной американской действительности «Декларация независимости», т. е. документ, на котором основаны Соединенные Штаты Америки, воспринимается многими В США как нечто чужеродное и даже опасное. «Ястребы» настолько извратили принципы, провозглашенные в этом документе, что «саламандры» уже сейчас видят в нем «подрывной материал». И неудивительно, ибо при всей своей классовой ограниченности «Декларация независимости» провозгласила буржуазно-демократические свободы: равенство граждан перед законом, народный суверенитет, право народа на революцию, на создание нового правительства. Разве не должно это казаться «крамолой» обывателю в стране, где десятки миллионов людей страдают от жестокого расового угнетения, где па выступления социального протеста правительство отвечает применением вооруженной силы, где демократия превращена в фикцию и важнейшие политические решения разрабатываются и применяются в узком кругу президента и его советников даже без ведома конгресса?

Официальный «американизм», насаждаемый ныне правящей верхушкой США, выпячивает ‘идеи «превосходства» Америки, утверждает ее право на руководство другими народами, проповедует ненависть ко всем инакомыслящим. Перепуганного американского обывателя толкают вправо, возбуждают в нем расизм, шовинизм, стремление к «твердой власти». В качестве панацеи от всех зол и невзгод выдвигается лозунг «законности и порядка», олицетворяемый фигурой полицейского.

Но Америка — это не только «ястребы» и «саламандры». Это миллионы людей, выступающих против войны, расизма и мракобесия, требующих радикальных изменений в политике и улучшения условий жизни. Число американцев, вступающих на путь борьбы против самих основ господствующей системы, за построение нового общества, постоянно растет. Гэс Холл в своей статье «Меняющийся образ мышления» подробно анализирует обстановку в современной Америке.

«Нынешний исторический период, — пишет Гэс Холл, — но просто смена одной системы другой. Он означает зарождение повой концепции в сфере человеческих отношений. Переход от капитализма к социализму кладет конец общественным системам, основанным на эксплуатации человека человеком. Эта концепция уже пустила корни в сознание американцев. И прежде всего это относится к молодому поколению»^[3].

Молодежь США выступает против цивилизации, построенной на принципе социального неравенства, при которой изобилие соседствует с трущобами и гетто. Молодые американцы восстают против расизма не только по соображениям морали и этики, но и потому, что видят в нем оружие капиталистической эксплуатации. Разбойничью войну во Вьетнаме они начинают рассматривать не просто как акт безрассудства и жестокости, но прежде всего как проявление захватнической политики американских монополий, направленной на порабощение других народов. В настоящее время в США, констатирует Гэс Холл, «выкристаллизовывается новый и все более распространенный антиимпериалистический образ мышления».

Однако массовому движению прогрессивных сил в США еще недостает организованности и сплоченности; оно разнородно, и далеко не все его участники обладают четким революционным мировоззрением. По существу, речь идет о различных антимонополистических движениях, сложившихся в борьбе вокруг разных проблем, с различным уровнем политической сознательности их участников. Существует ли в современном американском обществе сила, способная их объединить и противопоставить правящей олигархии? Новая программа Коммунистической партии США отвечает на этот вопрос утвердительно и заявляет, что такой силой должен стать союз между рабочим классом и негритянским населением Америки. «Лишь сочетание этих сил обладает могуществом и имеет собственную заинтересованность, необходимую для преобразования общества в Соединенных Штатах, — подчеркивается в программе. — …Придут союзники и из других слоев населения, угнетаемых монополиями, и они тоже важны, но сами по себе они не способны противостоять могуществу монополий»^[4].

Коммунистическая партия США прилагает все усилия к созданию такого союза, видя в нем надежную гарантию от установления в стране военно-фашистского режима.

1. «За рубежом», 1970, № 31, стр. 22. ↑

2. Речь идет о «Декларации независимости», провозгласившей в 1776 году образование независимого от Англии государства — Соединенных Штатов Америки. ↑

3. Гэс Холл. Меняющийся образ мышления. Журн. «США», 1970, № 1, стр. 15—20. ↑

4. Новая программа Коммунистической партии США. Журн. «США», 1970, № 12, стр. 71. ↑