2. «Герменевтическое» обоснование критики общества

За последние два десятилетия в психоаналитических кругах возник повышенный интерес к языку, что привело к относительно иной акцентировке основной проблематики психоанализа. Альфред Лоренцер, с именем которого во фрейдо-марксизме тесно связана эта тенденция^[1], писал: «При этом с точки зрения развитого понимания «языка» выясняется, насколько широко проникла языковая проблематика в центральный массив психоаналитической теории, включая учение о вытеснении и возвращении вытесненного. Если в старой фрейдовской терминологии возникновение невроза было известно как «вытеснение в бессознательное», а излечение как возвращение «осознания», то в системе современных понятий они фиксируются как речевые операции»^[2]. Лоренцер впервые систематически сформулировал свое понимание психоанализа как герменевтической науки в 1970 году в работах «Разрушение языка и его восстановление» и «Критика психоаналитического понятия символа». Как показывают его дальнейшие исследования «К обоснованию материалистической теории социализации» (1972) и «О состоянии психоанализа, или Наука и взаимодействие» (1973), он стремится включить в круг рассматриваемых проблем общественно-теоретические постановки вопроса. Относительную завершенность приобрела его концепция в работе «Истина психоаналитического познания»; последний сборник его работ «Языковая игра и формы взаимодействия» (1977) никаких дополнительных акцентов не содержит.

Основные теоретико-познавательные интересы Лоренцера представлены в двух высказываниях его программной статьи «Символ, взаимодействие и практика» (1971). «Непреодолимой преградой для всех усилий примирить марксизм и психоанализ являлась и является проблема столкновения общественных условий, с одной стороны, и требований влечений, с другой стороны. Речь идет о том, чтобы охватить одновременно обе стороны, воспрепятствовав тем самым растворению одной из них в неопределенности»^[3].

Вторая цитата указывает, в каком направлении следует, по мнению Лоренцера, развивать психоанализ, чтобы он стал критической теорией субъекта: «Я полагаю, эта попытка будет удачной лишь в том случае, когда первоначальный психоаналитический опыт «столкновения с внутренней природой» найдет свое выражение в психоаналитическом понятии-символе, которое познаваемо в своей определенности благодаря объективно-историческому столкновению с внешней природой. Это станет возможным тогда, когда мы поймем, что психоанализ — это не только психология индивида, но анализ конкретного исторического хода жизненных процессов и он с самого начала выходит за рамки индивидуальной психологии»^[4].

Мы ограничиваемся здесь критическим рассмотрением взглядов Лоренцера, так как в настоящее время он является наиболее последовательным представителем этого направления. На это указывал также Хорн (см.: Horn К. Editorial zu Schwerpunkt: Politische Psychologie. — «Leviathan», 1976, H. 1, S. 34 f.). ↑
См.: Lorenzer A. Zur Konstitution von Bedeutungen im primäten Sozialisationsprozess. — In: Methodologie der Sprachwissenschaft. Hamburg, 1976, S. 185. ↑
Lorenzer A. Symbol, Interaktion, Praxis. — In: Lorenzer A. u. a. Psychoanalyse als Sozialwissenschaft. Frankfurt/M., 1971, S. 16. ↑
Ibid., S. 10. ↑

Оглавление