Введение. Актуальность и методы критики фрейдо-марксизма

В начале XX века Зигмунд Фрейд опубликовал свои первые значительные труды («Толкование сновидений»^[1] «Психопатология обыденной жизни»^[2] и «Три очерка по теории сексуальности»^[3]), посвященные психоаналитической теории человеческой личности, ее отношению к культуре, задачам и методам психоаналитической терапии. Спустя два десятилетия в ряде стран развернулись дискуссии относительно возможности «сближения» между марксизмом и психоанализом применительно к проблематике различных дисциплин (общей психологии, политической психологии, педагогической психологии, психотерапии), причем политические ориентации участников обсуждения были подчас принципиально различны.

Марксисты с самого начала решительно выступили против такого сотрудничества. Философ Л. Сэв излагает основное содержание выдвигавшихся при этом аргументов: «Историческая заслуга Фрейда в том, что он первым, не считаясь с общественными табу и идеологическими предрассудками, занялся научным изучением сексуальности и, основываясь на обширных практических исследованиях, пролил свет на ряд важных обстоятельств. Однако этот великий первооткрыватель был в то же время в своих представлениях об индивиде, обществе и их взаимоотношениях пленником господствовавшей идеологии. Это наложило свой отпечаток на сложившуюся в условиях буржуазных общественных отношений практику психоанализа, исказило самые основы его теоретических построений, свело на нет попытки его научного обоснования и утопило его в конце концов в реакционной идеологии. Поэтому все стремления найти почву для взаимопонимания психоанализа и марксизма завершаются посредственным эклектизмом, а любой так называемый «фрейдо-марксизм» предстает лишь как чистейшая мистификация» ^[4]. При всей несомненной правильности этих критических замечаний они все же не могут быть признаны удовлетворительными, так как не дают ответов на психологические вопросы, встающие в связи с проблемой психоанализа и фрейдо-марксизма.

Попытки отождествить неприятие фрейдо-марксизма с «левацкой враждебностью к психологии», вновь предпринятые Виннаи^[5], опровергаются развитием критической психологии. На основе работ Л. С. Выготского, А. Н. Леонтьева и П. Я. Гальперина прежде всего начиная с 30-х годов и особенно интенсивно в 50-е годы формировалась культурно-историческая школа советской психологии. Она исходит из признания общественно обусловленного характера человеческой психики и анализирует с помощью исторических методов жизнедеятельность конкретного индивида в исторически изменяющихся условиях. Эти исследования были продолжены учеными Психологического института при Свободном университете в Западном Берлине, особенно активно К. Хольцкампом (отсюда название «Институт Хольцкампа»). Прежде всего были уточнены некоторые абстрактно-универсальные представления, касающиеся, например, возникновения общественных значений, функции языка в процессе развития индивида, специфики человеческих потребностей. Разработанные методы были успешно применены также для анализа жизнедеятельности человека в буржуазном классовом обществе. Именно исторический подход позволил рассеять видимость того, что человек является в первую очередь индивидуальным существом и лишь потом соотносится с обществом. Признание социального характера индивида, общественной сущности человека уже предполагает критику иллюзий примата частной жизни, концепции буржуазного частного индивида и ее теоретических обоснований. Поэтому в условиях буржуазного общества психология, основанная на идеях марксизма, всегда является критической психологией.

Большое значение для развития критической психологии имела также монография Л. Сэва «Марксизм и теория личности»^[6], способствовавшая устранению как объективизма, так и субъективистских искажений в этом вопросе. Она убедительно показала не только возможность, но и необходимость создания в рамках научного социализма теории личности, определив место этой теории в марксистской системе наук.

Такого рода подходы с их многообразными тематическими и методическими акцентами довольно длительное время существовали в ФРГ и Западном Берлине независимо друг от друга. После I Международного конгресса по критической психологии, состоявшегося 13—15 мая 1977 года в Марбурге, начался процесс постепенного объединения разрозненных взглядов, укрепления сотрудничества различных критико-психологических рабочих групп и институтов^[7]. Таким образом, была создана возможность марксистского обоснования психологии (как критической психологии в условиях буржуазного общества). Сегодня это не только обоснованное требование, но реальный и интенсивно развивающийся процесс. Однако эта психология не есть направление или школа в целом спектре существующих школ; она представляет собой (как и марксизм в целом и основанные на нем частные науки) новую, более высокую ступень, качественно новый этап в развитии психологии, открывающий совершенно новые и в принципе более широкие теоретические и практические перспективы.

Руководствуясь подобным подходом к развитию психологии, фрейдо-марксизм следует рассматривать как одно из направлений психологической теории, вскрывающее недостатки классической, особенно позитивистской, психологии, но не способное разработать качественно новую, подлинно марксистскую концепцию. В конечном счете фрейдо-марксизм совершенно некритически принимает теорию Фрейда. Принципиальные недостатки такого рода критических течений в психологии были выявлены Политцером уже в 1929 году: «Теперь понятно, почему критика не производит в психологии впечатления окончательной. Поскольку она является то односторонней, то лишенной всякого ясного и связного принципа, одна из сторон психологии, которую следует элиминировать, всегда избегает ее, и в новых тенденциях всегда есть щель, через которую вчерашняя психология снова проникает в сегодняшнюю психологию»^[8]. Политцер ставил вопрос полемически остро: «Итак, «соглашатели», подлинные реформисты психологии, доказывают ежедневно, если не сказать много раз на день, что все, что есть хорошего в новой психологии, уже было желанным, предвиденным и даже реализованным в старой психологии, а все остальное — это только преувеличение и безосновательный радикализм. Как можно говорить в таком случае о пропасти между вчерашней и сегодняшней психологией? А если этой пропасти не существует, то те отрицания, которые заставляют говорить сегодня о новом психологическом движении, теряют свой смысл, но в таком случае зачем говорить о новой психологии?»^[9].

Появление критической психологии как действительной альтернативы буржуазной психологии подтверждает несомненность того, что в случае фрейдо-марксизма речь идет о духовно-идеологическом течении — на основе психоанализа, который уже около 70 или по меньшей мере 50 лет оказывает более или менее значительное влияние па буржуазную философию и психологию. Психолог Уте Хольцкамп-Остеркамп пишет в этой связи: «Очевидно, что „школьная психология» не смогла ни оттеснить психоанализ, ни включить его в себя; мы сталкиваемся здесь с примечательным фактом параллельного развития двух близких по содержанию дисциплин с самостоятельными системами образования (так как запрет психоанализа в университетах еще не снят полностью), с самостоятельными политическими позициями и научными традициями (этот факт еще не нашел объяснения в рамках исторического материализма). Неуязвимость психоанализа для критики и неудачные попытки его включения в «академическую» психологию свидетельствуют, в сущности, о том, что психоанализ, при всей спорности его основных установок, внес свой вклад в научное понимание мира и жизни, в самопознание человека буржуазного (точнее, буржуазно-империалистического. — Авт.) общества; психоанализ смог вскрыть определенную противоречивость субъективных и межчеловеческих отношений современной жизни, к чему даже отдаленно не приближалась буржуазная „школьная психология”»^[10].

Для марксистской критики отсюда следует такой вывод: «Развернутое научное рассмотрение проблем, на которое имеет законные права только наша критика, в принципе должно быть всесторонним объяснением поставленных, но не решенных психоанализом вопросов. Только при этом условии станет возможным исчерпывающее и глубокое понимание человеческой субъективности в буржуазном обществе. Иначе психоанализ останется столь же неуязвимым для нашей критики, как и для всех предыдущих критических выступлений»^[11].

Эта оценка не противоречит основополагающей критике психоанализа у Сэва; в данном случае речь идет лишь о противопоставлении критической психологии буржуазным теориям^[12] на основе принципиальной критики и относительного признания, речь идет о том, что необходимо, а особенно в случае психоанализа, выявлять познавательное содержание теории, освобождать ее от ложных связей общего характера и включать ее в более развитую теорию или в теорию, имеющую более широкое познавательное содержание. Это и есть снятие в диалектическом смысле. Уте Хольцкамп-Остеркамп одной из первых подошла с таких критических позиций к психоанализу (Фрейда).

На основе такой критики фрейдистского психоанализа полемику с фрейдо-марксизмом можно вести на более высоком уровне. Во вступительном докладе на I Международном конгрессе по критической психологии К. Хольцкамп говорил о «критической теории субъекта»: «С точки зрения сторонников проекта классового анализа и родственных ему представлений, а также представителей критической теории субъекта, марксистская теория остается теорией объективных общественных структур, далекой от понимания человеческой субъективности как самостоятельной сущности. Она не может якобы поэтому исследовать жизнедеятельность и субъективность отдельных индивидов на основе своих собственных понятий и методов. Делается ли из этого вывод, что исследование субъективности вообще не так уж важно и неправомерно или же что марксистская теория нуждается в дополнении в виде теории субъективности — это уже второстепенный вопрос»^[13].

Критика психоанализа со стороны Хольцкамн-Остеркамп и критика «критической теории субъекта» (как одного из наиболее значительных новых вариантов фрейдо-марксизма) достаточно характеризуют современное состояние отношений между марксизмом и психоанализом как состояние конфронтации; данная критика служит отправным пунктом и для настоящей работы, которая ставит себе целью выяснить способ диалектического снятия информации, добытой фрейдо-марксизмом, в рамках критической психологии. Этот познавательный интерес требует скорее не «общей» критики, а дискуссии по различным направлениям, а также в соответствии с их различными областями и предметами. При этом, с одной стороны, можно будет разобраться в теоретико-историческом аспекте фрейдо-марксизма, а с другой, мы будем стремиться произвести как можно больше наблюдений, относящихся к конкретным вопросам.

Наш общий замысел лучше всего проиллюстрировать на примере аналогичных проектов. Дамер во второй части своего исследования также остановился на соотношении марксизма и психоанализа^[14], причем на основе более прогрессивного понимания психоанализа в рамках критической теории субъекта смог выявить некоторые слабости старых точек зрения. Но он трактует марксистскую критику психоанализа как защиту ставшего якобы чисто формальной идеологией марксизма^[15] от покушений со стороны психологии, так что к выяснению поставленного нами вопроса он мало что смог добавить. Сказанное справедливо и по отношению к работе Рейманна^[16], который лишь излагает различные старые и новые взгляды отдельных авторов. При этом основой для критики ему служит понимание марксизма, развитое Блохом ^[17].

Рейманн^[18] признает, что «методологические размышления о соотношении общества и психики неизбежно затрагивают спорные вопросы о структуре общества». Поддерживая попытки ревизии марксова понятия потребности, он предлагает свое «добавление» к марксизму: «Материалистическая теория общества как в плане выяснения отдельных непреднамеренно установленных взаимосвязей асимметричного распределения господства, так и в плане познания существующего в условиях данной общественно-теоретической перспективы и негативного по своим последствиям взаимодействия эксплуататорского общества и человеческой «природы» не может сформироваться в рамках марксизма: такая теория должна учитывать антропологический потенциал, который нельзя определить позитивно в смысле характеризующих его содержание констант; но в то же время им нельзя пренебречь»^[19]. И к этому глубоко скрытому антропологическому потенциалу влечений указывает путь, по Рейманну, только психоанализ. Правда, Рейманн на основе иного, чем у Дамера, подхода рассматривает ряд проблем и предпринимает новые попытки к сближению с марксизмом, но никакого прогресса ни в области философских или общественно-теоретических основ, ни в области психологии по сравнению с марксистскими положениями у него нет. Сказанное можно отнести с некоторыми вариациями и к краткому докладу Вольфа^[20], который исходную позицию своей критики выводит из своего понимания подавляющей влечения функции, свойственной капиталистической абстракции ценности, и при этом повторяет некоторые типичные ошибки относительно логики товарного производства.

Наши задачи ближе всего к намерениям Герхардта^[21], который на основе марксистской теории общества, а также биолого-зоологических и когнитивно-психологических работ по критической психологии полемизирует с Альфредом Лоренцером (и в конечном счете также с Клаусом Хорном). Но его критика ограничивается отрицанием концепции мотивации Хольцкамп-Остеркамп и ее интерпретации теории Фрейда. Для Герхардта характерна также концентрация внимания на абстрактно-всеобщих проблемах, в то время как мы эти вопросы конкретизируем, рассматривая различные аспекты действительности буржуазного общества и его фрейдо-марксистского анализа.

Такая критика фрейдо-марксизма представляет интерес не только для психологии, но и для философии и социологии, а более всего она полезна для наук о воспитании. Ибо «исследования социализации» немало способствовали укоренению фрейдо-марксистских взглядов в педагогической теории и практике. Конечно, причина кроется здесь не только в благоприятствующем этому соотношении политических сил в семинарах и на факультетах, занимающихся проблемами педагогики, но и в самом существе вопроса (понимании предмета науки). Не останавливаясь на дискуссионной проблеме соотношения педагогики и психологии, отметим, что, бесспорно, психологический аспект реального педагогического процесса требует исследования со стороны науки о воспитании. Такое исследование (представляющее интерес с познавательной точки зрения) будет способствовать выявлению тех условий, при которых воспитание в наибольшей мере вело бы к самоосуществлению и самоопределению личности. Это подтверждается также тем фактом, что многие (в том числе и ориентированные на фрейдо-марксизм) психологи работают именно в педагогической области.

Относительно намерений, которыми руководствовался автор настоящей книги, необходимо сделать следующие замечания.

Так как речь идет о критике фрейдо-марксизма, а не о разработке критической психологии, от последовательного изложения основных положений и категорий марксистской психологии мы вынуждены отказаться; мы можем такие положения лишь наметить; для более полного знакомства с критической психологией мы рекомендуем обратиться к перечисленным «первоисточникам». Наша критика фрейдо-марксизма исходит из рассматриваемых ими проблем.

Эта книга не является историей фрейдо-марксизма: автор не строит своих теоретических выводов на изучении конкретной общественной расстановки классовых сил и социальных движений во всей их сложности; речь идет прежде всего о теоретической критике различных фрейдо-марксистских концепций. Лишь в главе VI сформулированы предварительные соображения об общественных предпосылках и воздействии фрейдо-марксизма.

Следует сделать также замечание более специального характера: изложение и опровержение фрейдо-марксистских взглядов связано с необходимостью их подробного цитирования; вместе с тем, решая задачи сопоставления фрейдо-марксистской и критико-психологической аргументации в различных главах, мы старались избегать повторений, достаточно четко отделяя при этом друг от друга изложение и критику. Автор благодарит Уте Хольцкамп-Остеркамп за многочисленные замечания и помощь.

Карл-Хейнц Браун

Марбург, декабрь 1978

См.: Freud S. Gesammelte Werke (GW), 18e Bde. London, 1948, Bd. II/II1. ↑
Ibid., Bd. IV. ↑
Ibid., Bd. V. ↑
Sève L. Psychoanalyse und Historischer Materialismus. — In: Kritik der Psychoanalyse und biologistischer Konzeptionen. Frankfurt/M., 1977. Примерно такова же аргументация и других видных критиков психоанализа и фрейдо-марксизма (см.: Baran Р. A. Marxismus und Psychoanalyse. — In: Baran P. A. Unterdrückung und Fortschritt. Frankfurt/M., 1966; Холличер В. Человек в научной картине мира. М., 1971, с. 162 и сл.; Холличер В. Человек и агрессия. 3. Фрейд и К. Лоренц в свете марксизма. М., 1975, с. 71 и сл.; Hollitscher W. Individuum ohne Gesellschaft bei Sigmund Freud. — «Fortschrittliche Wissenschaft» (Wien), 1977, H. 1—2; Юринец В. А. Фрейдизм и марксизм. — «Под знаменем марксизма», 1924, № 8—9; Кätzе S. Kritische Analyse der Psychoanalyse aus philosophischer Sicht. — In: Kritik der Psychoanalyse und biologistischer Konzeptionen; Политцер Ж. Избранные философские и психологические труды. М., 1980; Штейгервальд Р. «Третий путь» Герберта Маркузе. М., 1971, с. 158 и сл.; Steigerwald R. Bürgerliche Philosophic und Revisionismus im imperialistischen Deutschland. Frankfurt/M., 1979, S. 241 ff.; Stolja- rov A. Der Freudismus und die «Freudo-Marxisten». — In: Psychoanalyse und Marxismus. Dokumentation einer Kontroverse. Frankfurt/M., 1970). ↑
См.: Vinnai G. Psychoanalyse der Schule. — In: Bruder K.-J. u. a. Kritik der Pädagogischen Psychologie. Reinbek, 1976, S. 77; Vinnai G. Das Elend der Männlichkeit — Heterosexualität, Homosexualität und Ökonomische Struktur. Elemente einer materialistischen Psychologie, Reinbek, 1977, S. 230 ff. ↑
См.: Сэв Л. Марксизм и теория личности. М., 1971. ↑
См.: Kritische Psychologie. Bericht über den I. internationalen Kongreß Kritische Psychologie vom 13—15. Mai 1977 in Marburg, 2 Bde. Köln, 1977. ↑
Политцер Ж. Избранные философские и психологичен ские труды, с. 240. ↑
Там же, с. 235. ↑
Holzkamp-Osterkamp U. Grundlagen der psychologischen Motivationsforschung 2. Die Besonderheit menschlicher Bedürfnisse — Problematik und Erkenntnisgehalt der Psychoanalyse. Frankfurt/M., 1976, S. 185 f. ↑
Ibid., S. 186. ↑
Упоминая в настоящей книге о буржуазной идеологии или о буржуазной науке, мы, разумеется, учитываем при этом, что четкое определение понятия «буржуазное» еще не выработано. Необходимость уточнения этого понятия и соответственно использования его в данной работе вытекает из того, что каждая общественная формация и каждый господствующий класс вырабатывает свои субъективные и объективные формы сознания, которые узаконивают его господство (в той мере, в какой вообще с уверенностью можно сказать об определенных частных теориях и теоретически-идеологических течениях, что они «буржуазны»). Наряду с этим в плане содержания понятие «буржуазная идеология» должно включать в себя, помимо прочего, обобщение всех соответствующих форм сознания для всех исторических этапов буржуазного общества, в том числе и возможные национальные формы буржуазности. В этом состоит задача, которая еще только поставлена, и ссылка на «товарный фетишизм» при этом столь же необходима, сколь и неудовлетворительна (см. в этой связи работы: Геде А. Философия кризиса. М, 1978; Tomberg F. Bürgerliche Wissenschaft. Begriff, Geschichte, Kritik. Frankfurt/M., 1973). Мы рассматриваем эту проблему в связи с критикой определенных вариантов буржуазной психологии. ↑
Но1zkamр К. Kann es in Rahmen der marxistischen Theorie eine Kritische Psychologie geben? — In: Kritische Psychologie. Bericht über den 1. interna Lio nalen Kongreß Kritische Psychologie vom 13—15. Mai 1977 in Marburg, S. 55. ↑
См.: Dahmer II. Libido und Gesellschaft. Studien über Freud und die Freudsche Linke. Frankfurt/M., 1973, S. 305 ff., 372 ff. ↑
Ibid., S. 275 ff. ↑
См.: Reimann B. W. Psychoanalyse und Gesellschaftstheorie. Darmstadt und Neuwied, 1973. ↑
Ibid., S. 27. ↑
Ibid., S. 8. ↑
Ibid., S. 30 f. ↑
См.: Wolf M. Individuum — Subjekt — Vergesellschaftung der Produktion. «Subjektiver Faktor» und materialistische Gesellschaftstheorie. — «Ästhetik und Kommunikation», 1974, № 15/16. ↑
См.: Gerhardt W. Psychoanalyse und Sozialisationstheorie. Probleme einer kritischen Theorie des Subjekts. Frankfurt/M, 1977. ↑

Оглавление