О портретных изображениях Христа

О чем здесь может идти речь — об иконах, статуях в католических храмах, распятиях, бесчисленных произведениях искусства?

Изображенный на них человек настолько различен, что считать их портретами никак нельзя. Есть определенные условные формы изображения Христа — небольшая бородка, расчесанные надвое волосы на голове — но и фигура, и черты лица Иисуса представляют со­бой каждый раз, безусловно, продукт художественного вооб­ражения мастера или, может быть, они отражают черты того натурщика, с которого писалась икона. К тому же иконы и другие того же рода изображения Христа -стали появляться только в V—VI вв. н. э., так что не может быть и речи о том, чтобы они хоть в какой-либо мере давали портретное сход­ство с человеком, который жил (если он вообще когда-нибудь жил!) за пятьсот лет до этого. Существуют ли действительные портретные изображения Иисуса Христа, сделанные с натуры его современниками или, по меньшей мере, — по воспомина­ниям современников, художниками ближайших к нему поко­лений?

Могут быть выдвинуты возражения против самой поста­новки вопроса. Одно из них заключается в том, что в те -вре­мена люди вообще мало заботились об увековечении себя или своих близких в портретных изображениях. Другое возражение, представляющееся на первый взгляд довольно сильным, исхо­дит из того, что иудейская религия запрещает рисовать или ваять человеческую фигуру, так что и Иисуса Христа изобра­жать нельзя было. Оба эти возражения опровергаются тем обстоятельством, что первоначальное христианство было связано с иудейством только в самый ранний период своего существования и уже через несколько десятилетий широко распространилось среди многонационального населения Рим­ской империи. Если запрет мог еще в какой-то мере действо­вать на христиан из иудеев, то уж к бывшим «язычникам» он во всяком случае никакого отношения иметь не мог. А в быту римлян, греков и многих других народов, находившихся под их культурным влиянием, было широко распространено обык­новение запечатлевать черты людей в живописных или скульп­турных изображениях. Советский историк А. Дмитрев пишет по этому вопросу: «На монетах являлись изображения прави­телей, законодателей; в библиотеках помещались фигуры ученых, философов, поэтов; в домах почти всех состоятельных граждан всегда сберегались портреты предков, родственников, друзей, любимых учителей и т. п. Вообще не было ничего обыкновеннее в классическом греко-римском мире, как изоб­ражение живописью или скульптурой человека известного, замечательного или красивого для сохранения о нем памяти в потомстве». Это значит, что мы имеем полное основание искать портретные изображения Иисуса Христа, могущие в какой-либо мере претендовать на подлинность и историче­скую ценность.

Местом, где могли бы сохраниться (наиболее ранние такие изображения, по времени ближе всего стоящие к оригиналу, являются римские катакомбы. Этим названием обычно име­нуются многокилометровые древние подземные ходы и кори­доры, имеющиеся не только в Риме, но и в различных городах Западной Европы и в некоторых городах СССР. В одних слу­чаях они возникли как каменоломни, в других, более частых, катакомбы были в свое время подземными кладбищами: в узком коридоре для каждой могилы прорывалось боковое углубление — ниша. В течение столетий подземные коридоры все росли и достигали колоссальной протяженности. Так, на­пример, римские катакомбы, о которых у нас пойдет речь, составляют в общей сложности не одну сотню километров. Нередко в ходе истории катакомбы использовались как убе­жища и вообще потайные места — особенно во время войн и других острых национальных и социальных столкновений.

Римские катакомбы возникли еще до н. э. и служили ме­стом для погребения у живущих в Риме евреев. Со II в. н. э. ими стали пользоваться христиане, и в дальнейшем они полно­стью овладели этими подземными кладбищами, прорыв на протяжении столетий большое количество новых коридоров. В’ периоды «гонений» христиане пользовались катакомбами как убежищами. Стены катакомб покрыты колоссальным ко­личеством надписей и всевозможных графических и живопис­ных изображений — фресок и мозаик. Тематика этих надписей и изображений — почти исключительно религиозная. В гроб­ницах и нишах найдено много статуэток и амулетов, медальо­нов, перстней, предметов украшения и церковной утвари — ложечки для причащения, лампады, различные сосуды и т. д. У христиан первых веков было много своих художников, скульпторов, ювелиров, которые могли бы запечатлеть облик Христа в фресках и мозаиках, лепных изображениях или ме­дальонах. Но — ничего нет!

Трудно представить себе, что у христиан первых веков не было потребности или стремления изобразить пластически предмет своего поклонения и обожествления. Казалось бы, христианские художники, расписывая стены катакомб, долж­ны были пытаться прежде всего изобразить своего бога в его человеческом образе и дать таким способом верующим реальный, чувственно воспринимаемый объект поклонения. «И археология, — пишет уже цитировавшийся А. Дмитрев, — вправе была бы ожидать, что среди богатого множества памятников первоначального христианского искусства она, несомненно, найдет, в первую очередь, древнейшие реальные портреты Иисуса». Но на стенах катакомб, в гробницах и нишах найдено большое количество изображений рыбы, ягнен­ка и многие другие, считающиеся символами Христа, а реаль­ного изображения нет буквально ни одного.

Церковные историки нередко ссылаются на изображение «доброго пастыря», в большом количестве фигурирующее в катакомбах, — во фресках, на барельефах гробниц, на чашах и т. д. Это фигура пастуха, молодого безбородого человека с коротко стриженными волосами; он держит на плечах ягнен­ка. На -нем обычная одежда античного пастуха, в руках неред­ко— особая пастушеская палка с загнутым концом, предназ­наченным для того, чтобы ловить за ноги отбивающихся от стада овец. При большом желании можно признать эту фигуру изображающей евангельского «доброго пастыря». «Аз есмь, — говорит в евангелии от Иоанна Иисус Христос, — пастырь добрый…» Но отождествлять пастуха из катакомб с Христом нет никаких оснований.

В античном искусстве мотив заботливого пастуха, несу­щего на плечах овцу или ягненка, встречается очень часто. Найдено большое количество статуэток такого рода, притом многие из них хронологически относятся к дохристианским временам. Например, в 1864 г. в Афинском Акрополе была найдена статуя VI—V вв. до н. э., отличающаяся от катакомб­ного пастуха почти только тем, что на плечах у него не ягне­нок, а козленок. В древнегреческом пантеоне был бог Гермес, считавшийся покровителем стад и скотоводства, — он обычно изображался с ягненком на плечах и именно в таком виде служил объектом культового поклонения. Гермес носил дополнительное имя Криофора, то есть овценосца, бараноносца. Древнегреческий историк Павзаний, живший в середине V в. до н. э., описал статую знаменитого скульптора Каламиса, изображавшую Гермеса с ягненком на плечах, и рассказал связанный с этим сюжетом миф о том, как Гермес с ягненком на плечах обошел -кругом стен города Танагры и спас тем жителей от эпидемии чумы; в память этого события ежегодно устраивалась церемония обхода стен города, в которой участ­вовал самый красивый юноша с ягненком на плечах. При раскопках Танагры статуэтки Гермеса Криофора обнаружива­лись очень часто. В искусстве древнего Рима этот сюжет так­же представлен весьма обильно. В частности, много изображений Гермеса Криофора найдено в Помпеях и Геркулануме, (разрушенных при извержении Везувия в 69 г. н. э.

Из всего этого следует, что «добрый пастырь» катакомб ни в коем случае не может отождествляться с Иисусом Хри­стом — это изображение языческого бога Гермеса. Но если даже пойти на все мыслимые уступки в этом вопросе и при­знать его изображением Христа, то положение защитников христианской догмы от этого не станет легче. Ведь это изобра­жение совсем не совпадает с установившимся и принятым церковью в качестве канонического обликом Христа, запечат­ленным на позднейших иконах и скульптурах! Здесь нет ни бороды, ни ниспадающих на плечи волнистых волос, ни других элементов Христова образа. Поэтому и церковники не очень настаивают на признании изображений Гермеса Криофора портретами Христа.

Есть еще одна человеческая или, точней, богочеловеческая фигура, довольно часто встречающаяся в катакомбах, — это изображение легендарного певца Орфея. Считается, что не­которые группы первохристиан из язычников символизирова­ли Христа в фигуре Орфея. Известно, однако, что уже в IV в. н. э. христианская церковь запретила считать Орфея симво­лом Христа, и уже с этого времени в катакомбах Орфей не изображался.

То обстоятельство, что в первые века христианства не су­ществовало никаких изображений, которые могли бы с какой- то долей вероятности считаться портретами Иисуса Христа, выразительно подчеркивается .происходившими среди церков­ников в III—V вв. и. э. спорами о его наружности.

Итальянские и вообще западные богословы и церковные историки настаивали на том, что Христос был внешне очень красив. Амвросий Медиоланский, Иоанн Златоуст и другие утверждали, что он был высокого роста, имел благородную осанку и прекрасное лицо. Такие представления соответство­вали античным традициям изображения классических божеств, воплощавших идеал телесной красоты. Им противо­стояли взгляды богословов Востока — Египта, Сирии, Ви­зантии — Климента Александрийского, Евсевия, Тертуллиана и др., исходивших из представления, по которому божество характеризуется не внешней красотой, а высокой одухотво­ренностью и мистичностью; восточные богословы считали, что Христос воплотился в человеческом облике некрасивом и не­взрачном, но «высоко духов ном». Само собой разумеется, что если бы в те времена существовал мало-мальски надежный реальный портрет Иисуса Христа, такие вопросы и не возни­кали бы, и споров по ним не было бы.

Само собой разумеется, что любое изображение Христа, относящееся к более позднему времени, может быть признано только продуктом фантазии и ни на какое научно-историческое значение претендовать не может.

Что касается портретных изображений других новозавет­ных героев, то с ними дело обстоит ничуть не лучше. Богоро­дица изображена в тысячах вариантов не только на иконах, но и на картинах крупнейших художников всех времен, вклю­чая Леонардо да Винчи и Рафаэля. Многие из картин вошли в историю мирового искусства как величайшие шедевры. Но ни одно из изображений Мадонны не может, конечно, счи­таться ее портретом. То же относится и к иконам, статуям и другого рода изображениям Иоанна Крестителя, апостолов и всех остальных персонажей Нового завета.