Что такое археология?

По своему буквальному смыслу слово «археология» означает «учение о древностях». В более же конкретном своем значении это — наука о вещественных памятниках исторического прошлого людей, наука, исследующая это историческое прошлое по вещественным памятникам.

В нашем повседневном обиходе памятником обычно называют монумент, установленный в публичном месте в ознаменование того или иного важного события или в честь и в память какого-нибудь выдающегося человека; этим же словом именуются воздвигаемые на моги­лах людей надгробные монументы.

Историческая наука по-иному и значительно шире приме­няет этот термин. Историческим памятником считается веяний материал, по которому можно изучать прошлое человеческо­го общества, — народов, общественных классов, государств, партий, отдельных людей. Если этот памятник вещест­венный, то его можно назвать археологическим. Поэтому пусть не удивляется читатель, когда в исторической книге, в частности и в нашей, он видит, что памятниками именуются и развалины древних зданий, и монеты, и рукописи, и надписи на скалах, и даже человеческие скелеты и их отдельные кости.

Итак, археология занимается разысканием и изучением вещественных памятников жизни и деятельности людей в раз­ные исторические эпохи. Ее интересуют здания любого типа и назначения, помещения для скота, крепости и другие обо­ронительные сооружения, склады и всевозможные иные хранилища. Ее интересуют остатки дорог, мостовых, водопро­водов, мостов, туннелей. Особенно большое значение для характеристики уровня производительных сил и материальной культуры соответствующей эпохи имеют находимые археоло­гами орудия производства или их остатки — топоры, мотыги, ножи, сохи, иглы, шилья, рыболовные и охотничьи снасти и принадлежности. В погребениях находят полуистлевшие (а иногда и полностью сохранившиеся) остатки одежды, ук­рашения, предметы хозяйственного обихода, произведения изобразительного искусства. Важнейший интерес представ­ляют для археологии предметы искусства — скульптуры, рельефы, вырезанные на камне, глине, дереве, или написан­ные красками плоскостные изображения, а также монеты, печа­ти, надписи на скалах, камнях, стенах, могильных памятниках.

И уж само собой разумеется, неоценимы по своему значе­нию находимые археологами древние рукописи. Если матери­альные памятники сами по себе немы и могут истолковывать­ся лишь при помощи большого количества всевозможных сопоставлений, аналогий, догадок и гипотез, то рукописи зна­чительно более красноречивы — они сами о себе говорят. Это, конечно, не исключает, а, наоборот, требует очень серь­езной критической работы над ними, в частности, путем сопоставления с данными многих других, уже известных и изу­ченных исторических источников.

Археологические памятники в большинстве случаев скры­ты под землей, так как в течение столетий и тысячелетий позднейшей истории над ними постепенно накапливались на­слоения, приносимые ветром и водой, изменения, причиняе­мые стихийными бедствиями, а также усилиями людей, строивших над старыми сооружениями новые. Поэтому чаще всего археологам приходится заниматься раскопками — ино­гда на большую глубину и в больших масштабах. Раскапы­вается обычно так называемый культурный слой, на уровне которого могли жить и жили люди, оставившие в нем веще­ственные следы своего обитания. Чаще всего раскопки пред­принимаются в местах, где ранее находились поселения лю­дей, или в местах захоронения умерших.

Не всегда, однако, археологические работы связаны с рас­копками. В ряде случаев по тем или иным причинам древние поселения или погребения оказываются на земной поверхности. Достаточно указать хотя бы на такой грандиозный археоло­гический памятник, как египетские пирамиды (впрочем, каждая из них имеет и свою подземную часть, которую архео­логам приходится раскапывать). На земной поверхности существует большое количество и других объектов археоло­гического исследования: развалины древних и средневековых крепостей, замков и храмов, другие сохранившиеся старинные здания, надмогильные сооружения и т. д. Помимо того, для археологии представляют интерес многочисленные предметы, хранящиеся в музеях, различного рода общественных и част­ных коллекциях, а иногда даже просто оказывающиеся в лич­ном пользовании людей.

Задача археологов никак не сводится только к тому, чтобы найти тот или иной памятник древней культуры. С того счаст­ливого и решающего момента, когда поиски увенчались ус­пехом и исследователь наконец нашел то, что он искал, или натолкнулся на нечто неожиданное, но интересное, его работа вступает в новую, не менее трудную стадию. Найденный пред­мет необходимо датировать — отнести к возможно более точ­ной хронологической дате. Нужно установить его назначе­ние— каким образом и в каких целях он употреблялся людь­ми, а выяснение этого далеко не всегда представляет собой легко разрешимую задачу. Нужно поставить найденный пред­мет в связь с тем, что его окружало, найти ему место в систе­ме предметов и явлений общественной и личной жизни людей того времени, к которому данный предмет относится. Рукописи и надписи надо прочесть, перевести на новые языки, а это, само собой разумеется, требует точного уяснения смысла дан­ного’ текста. Лишь после этого открывается поле для его ис­толкования и для того, чтобы сделать из него выводы обще­исторического порядка. Если мы вспомним, что в огромном большинстве случаев надписи и рукописи выполнены на язы­ках, которыми теперь ни один народ не пользуется («мерт­вые» языки), знаками, которые давно вышли из употребле­ния — клинопись, иероглифы, старинные алфавиты, — то ста­нет ясна вся сложность работы по расшифровке и истолко­ванию древних текстов.

Для решения этих трудных и увлекательных задач суще­ствуют различные вспомогательные исторические дисциплины, которые совместно с собственно археологией помогают исто­рической науке решать ее задачи. Расшифровкой и истолкова­нием древних надписей, например, занимается эпиграфика — специальная «наука о надписях». Самый способ письма в раз­личные исторические эпохи — очертания букв различных ал­фавитов, материал, на который наносился текст, чернила, употреблявшиеся при этом, самые орудия письма — все это тоже изучается специальной наукой, которая именуется пале­ографией, причем, разумеется, для разных языков палеогра­фия имеет свои особые подходы и приемы, основанные на специфичности этих языков и их систем письменности. Изу­чением монет занимается так называемая нумизматика, пе­чатей— сфрагистика; обе эти вспомогательные дисциплины при всей их кажущейся узости и «специальности» нередко дают исторической науке исключительно ценный и подчас не­заменимый материал для обобщений и выводов.

В этом разделении вспомогательных исторических дисцип­лин, как, впрочем, и во всякой такой классификации, — много условного. Считается, например, что эпиграфика занимается изучением отдельных надписей, сделанных на камне, металле, глине или дереве. А как быть с цельными рукописями или их фрагментами, написанными на папирусе, пергаменте, глиня­ных табличках? Можно считать, что их изучение — тоже дело эпиграфики. С другой стороны, есть опецильная вспомога­тельная дисциплина, занимающаяся изучением папирусов, — папирология. Все вспомогательные дисциплины этого рода можно считать ответвлениями археологии, а можно относись их, так же как и ее, к вспомогательным дисциплинам в отно­шении к исторической науке в целом.

Если рассматривать археологию в узком смысле этого понятия, то все указанные выше вспомогательные дисциплины не входят в нее, а лишь соприкасаются с ней. Но когда мы говорим об археологических исследованиях, то имеем в виду не только обнаружение тех или иных памятников прошлого, но и их истолкование, следовательно, и те выводы, которые вытекают из них для исторической науки. И здесь-то в неко­тором смысле стирается грань между археологом и историком в более широком смысле этого слова. Вообще говоря, каждый археолог является историком. Другое дело — что тот специ­фический материал, над которым он преимущественно рабо­тает, и те специальные приемы, которыми он при этом дол­жен пользоваться, обязывают его владеть целым комплексом особого рода знаний и умений, без которых обходится историк обычного профиля.

Из сказанного следует, что такие понятия, как «археоло­гические материалы», «археологические исследования», надо трактовать более широко, чем это нередко представляется читателю: речь идет не просто о раскопках и находках, но об исторических исследованиях, основанных на материалах находок и раскопок. Стремясь в данном случае выяснить ряд исторических вопросов, связанных с Библией, мы будем при­влекать археологический материал в широком смысле этого слова. Иначе говоря, мы попытаемся рассказать не только* об открытии тех или иных памятников, могущих пролить свет на «библейские проблемы», но и о том, что дали для всесто­роннего объяснения этих памятников вспомогательные исто­рические дисциплины, связанные с археологией.

Хотя еще с времен древности у людей существовал интерес к старинным вещам, к их коллекционированию и истолкова­нию, но в качестве научной дисциплины археология сформиро­валась лишь к началу XIX века. За истекшие полтораста лет она обогатила историческую науку ценнейшими сведениями. Она раздвинула горизонт истории, она позволила заглянуть в глубь веков значительно дальше, чем это было возможно^ до «великих археологических открытий» XIX—XX столетий.

Раньше исторической науке приходилось иметь дело почти исключительно с письменными источниками, а они, как гово­рит выдающийся английский археолог Гордон-Чайльд, «не уводят нас в очень далекое прошлое». Он указывает и те хронологические пределы, дальше которых не заглядывают письменные источники: «В Англии они приводят нас к 40 г. н. э., во Франции — к 60 г. до н. э., в Италии письменные источники уводят несколько дальше 500 г., а в Греции — дальше 700 г. до н. э.,^[1] но нигде на нашем континенте не охватывают периода больше одного тысячелетия до н. э. В Китае мы нахо­дим письменные источники, относящиеся к 1400 г. до н. э., в Малой Азии — к 1800 и только в Египте и Месопотамии — к 3000 г. до н. э. Все, что произошло до этого, является пол­ностью «доисторическим». К сказанному можно добавить, что подавляющее большинство даже письменных источников по Древнему Востоку стали достоянием науки тоже в результате успехов археологии — они были найдены археологами.

Благодаря этим открытиям горизонт письменной истории был отодвинут назад на целых 2000 лет. И еще больше дала археология для раскрытия дописьменной истории человечест­ва. Гордон говорит: «Археология произвела переворот в ис­торической науке. Она расширила пространственный горизонт истории почти в той же степени, в какой телескоп расширил поле зрения астрономии. Она в сотни раз увеличила для ис­тории перспективу в прошлое, точно так же, как микро­скоп открыл для биологии, что за внешним обликом больших организмов скрывается жизнь мельчайших клеток. Наконец, она внесла такие же изменения в объем и содержание истори­ческой науки, какие радиоактивность внесла в химию»» Конеч­но, всякое сравнение в какой-то мере условно, но выразитель­ные параллели, проведенные здесь Гордоном-Чайльдом, дают яркое и в общем правильное представление о значении архео­логии для исторической науки наших дней.

1. Это утверждение Гордона. ↑